Олег на вечеринку опоздал и, придя к опустевшим бутылкам, хотел уже уйти, но тут заметил п л е м я н н и ц у. Скотское отношение к женщинам всегда коробило его, и он нехотя подошел к жалкой девчушке и пригласил ее танцевать. А потом — она так вцепилась в него — уже не смог оставить и, проклиная себя за мягкодушие, потащился провожать.
По дороге он окончательно разочаровался в п л е м я н н и ц е. Вместо того чтобы рассказать что-нибудь занятное о своем знаменитом дяде, Ольга принялась жаловаться на Аркадия Георгиевича, за которым ей действительно приходилось ухаживать и который пальцем о палец не собирался ударить, чтобы ускорить ее прописку в Москве…
Д’Артаньяны женского полу, что приезжают из провинции завоевывать столицу, а в результате оседают в недрах комбината бытовых услуг «Зори», всегда вызывали в Олеге чувство жалости и брезгливости. За годы учебы он вдоволь насмотрелся на этих представительниц прекрасного пола. В поисках своих принцев и крова они забредали и в общежитие и путешествовали по ободранным комнатам, пока не изгонялись комендантшей. А здесь, похоже, начинался такой же д’артаньяновский вариант. Поэтому-то, доведя п л е м я н н и ц у до дома знаменитого дяди, Олег поспешил проститься.
— Когда мы снова увидимся? — спросила Ольга. Она тогда была куда задумчивее и рассеянней, нежели сейчас, и даже не почувствовала перемены настроения партнера.
— Не знаю…
— Ты позвони… — Ольга торопливо написала на клочке бумаги телефон. — Ладно?
— Позвоню… — неуверенно пообещал Олег и засунул листок в карман.
Звонить он, разумеется, не стал. Хватит и того, что потерял без толку целый вечер, зачем же и дальше осложнять свою жизнь? Более того, он бы и совсем позабыл об этом знакомстве, вычеркнул бы его из памяти, если бы не тот разговор в редакции журнала, где уже больше года лежал его исторический опус. Разговор случился такой:
— Ты врез у кого-нибудь попроси… — посоветовал заведующий отделом. — Напутственное слово, так сказать… Имя надо какое-нибудь…
Олег назвал несколько институтских преподавателей, но заведующий отделом лишь покачал головой.
— Не то, братец… Не то…
Больше Олег никого не знал, но на свой опус он очень надеялся. Очень хотелось опубликовать его. Тут-то и выплыла из памяти п л е м я н н и ц а.
— Во! — обрадовался заведующий отделом. — А ты говоришь: никого не знаю… Да это как раз то, что надо. Ты давай не тяни, братец, с этим делом. Если дней через десять принесешь, мы тебя в четвертый номер попробуем сунуть.
Почему Аркадий Георгиевич т о, ч т о н а д о, Олег спрашивать не стал. Он ломал голову, как получить рекомендацию у человека, который никогда не слышал о нем…
Тогда была осень. Купив на базаре роскошный букет, Олег направился к знакомому дому. Дверь ему открыла высокая красивая женщина. Олег не знал ее.
— Здравствуйте… — растерянно пробормотал он.
— Здравствуй… — ответила женщина, и только когда улыбнулась, промелькнуло в ее лице что-то от племянницы.
— Это тебе… — Олег неуверенно протянул Ольге букет.
— Спасибо, — ответила она и снова усмехнулась. — Полгода искал?
— Получше старался найти, — осторожно пошутил Олег. — Ты бы меня хоть чаем угостила…
— Проходи… — Ольга пропустила его в квартиру. — Заодно и расскажешь, как ты цветы искал.
В проходе было тесно, и, проходя мимо Ольги, Олег поневоле чуть прижался к ней. Так, покраснев, и вошел в эту квартиру.
— А Аркадий Георгиевич дома? — спросил он, когда Ольга вкатила в комнату столик на колесиках.
— Дома… — Ольга поморщилась, и снова в красивом уверенном лице проступила тень растерянности, но Ольга сразу же наклонилась, расставляя на столике чашки, а когда подняла голову, лицо, как и прежде, было спокойным и светлым.
— Мне бы хотелось познакомиться с ним… — сказал Олег.
— Пей чай… — Ольга протянула ему чашку.
— У меня дело к нему! — упрямо повторил Олег и, путаясь, рассказал о врезке, которую нужно получить от Аркадия Георгиевича.
Ольга выслушала его молча, не перебивая.
— Я понимаю… — сказал Олег. — Аркадий Георгиевич болен. Он очень занят. Я понимаю это. Но мне очень нужно получить от него врезку.