– Саудовская Аравия…
ПУ суфлировало всех, кто говорил, поэтому Филиппову пришлось наклониться к бандиту, чтобы лучше слышать его.
– …почему сразу не сдался, почему стрелял? – хрипел наушник голосом Джина.
– …последний раз спрашиваю, – в унисон ему раздался голос Шамана.
– Понятно, – Антон упер «Винторез» прикладом в землю. – Давно?
– Уже три месяца.
– Странно, – пробормотал Антон. По идее, информация об арабе уже должна была оказаться в распоряжении ГРУ. – Кто закладывал схрон?
– Не знаю, – покачал головой араб.
– Верю, – согласился с ним Антон. – Где собирались использовать пластит?
– На дороге, – араб пожал плечами, давая понять, что конкретного места пока нет.
– Хорошо, – Антон посмотрел на Татарина: – Пообщайся пока с ним.
Часть спецназовцев занималась допросом, часть уложила рядком убитых и осматривала их вещи. Остальные рассредоточились вокруг полянки, наблюдали за подступами.
– Как успехи, Джин? – глядя на чеченца, который о чем-то говорил с сидевшим у дерева пленником, спросил в микрофон ПУ Антон.
– Нормально, – ответил майор.
Антон подошел к нему и встал сзади. Джин задавал вопросы раненному в щиколотку боевику, тот бойко отвечал.
Бандиты не запирались. Быстро удалось установить, что здесь все. Командиром этого небольшого отряда, состоящего из двух русских, четырех чеченцев и одного араба, был чеченец по имени Тайрулло, которого убили в первые минуты боя. Все, кроме русских, араба и Тайрулло, до последнего времени жили со своими семьями. Один даже оказался из госслужащих – возил главу администрации. На прошлой неделе поступил сигнал, который обязывал собраться в условленном месте. Им оказалось давно оставленное людьми небольшое селение в предгорье. К назначенному времени пришли не все: из десяти человек Амиру подчинились только трое. Там уже их ждали командир и араб. Двое русских появились спустя сутки. Их привезли на белой «Ниве» без номеров люди Амира.
Убежденный в том, что на его вопрос ответ знает араб, Антон вернулся к развалинам. Бандит покрылся крупными каплями пота. Куртка была также насквозь мокрой.
– Он что, ласты решил склеить? – насторожился Филиппов.
– Обычная реакция в таких случаях, – со знанием дела ответил Татарин.
Он присматривал за арабом и одновременно наблюдал за подступами со стороны равнинной части.
– Ты меня слышишь? – Антон присел перед бородачом на корточки.
Тот едва заметно кивнул.
– Откуда в отряде взялись русские?
Бородач неожиданно уронил голову на грудь и замер.
– Чего это с ним? – расстроился Антон.
– Косит, – Татарин стволом автомата ткнул ему в забинтованное колено.
– Ах! – подскочил араб и заскрипел зубами. На шее от напряжения вздулись сизые вены, а глаза вылезли из орбит.
– Где ты русских подобрал? – повторил вопрос Антон.
– Приказ Доку Умарова взять с собой и ни в чем не отказывать, – прохрипел боевик.
– Это как понять? – не сообразил Филиппов.
– Эти русские на один месяц приехали, – араб с шумом втянул через стиснутые от боли зубы воздух, – должны устроить как минимум две диверсии.
– Откуда они?
– Из Москвы.
– Это что, очередные любители острых ощущений из богатеньких? – Антон невольно перевел взгляд на сложенные рядком трупы.
– Не знаю, – отрезал чеченец. Было видно, он просто выполнил приказ, беря их с собой. Кто, откуда и с какой целью эти люди здесь появились, не знал.
– Это Туман, – раздался в наушнике голос заместителя. – Маршрут проверил. Чисто.
– Понял, возвращайся, – приказал Антон.
– Ну что, борт вызывать? – спросил Дрон.
– Давай, – кивнул Антон и встал. – Приготовьте дымы, чтобы обозначить площадку.
Эдгарс Баладис сидел на кожаном диване в кабинета директора и наслаждался прохладой, которую подавала включенная на полную мощность сплит-система. Два часа он провел в пробке при неработающем кондиционере. Вернее, в машине, в которой он ехал, его совсем не было. На свою голову накануне Эдгарс изрядно набрался и сегодня добирался на такси. Поводом возлияния послужила обыкновенная тоска, накатившая после очередного возвращения в пустую квартиру. Ему уже скоро сорок; ни жены, ни детей… К тому же в ближайшей перспективе изменений в семейном положении не предвидится. Более того, теперь он вынужден жить в постоянном напряжении, в окружении врагов. В Англии Эдгарс имел возможность навестить родителей, провести выходные в обществе друзей. Там ему казалось, что еще все впереди. Семью и домашний уют он считал излишеством, которое пока, из-за специфики работы, не мог себе позволить. Хотя его коллеги по службе так не думали. Здесь, в России, он особенно остро почувствовал, что ошибался. Чем-то напоминая сам себе человека, выброшенного на заселенный лишь дикими зверями остров в океане, Эдгарс практически постоянно находился в депрессивном состоянии. Особенно это чувство усилилось после общения с Настей. Все чаще и чаще он мысленно возвращался к тому вечеру, пытаясь понять, какое впечатление произвел на девушку. Между ними была большая разница в возрасте и куча инструкций. Хотя в разведке были случаи, когда агенты, легализуясь, женились на гражданках той страны, против которой вели свою деятельность. Но это, скорее, исключение, чем правило.