Сэр Маккартней, бывший английский консул в Кашгаре, ставший волею обстоятельств главой ташкентской «миссии», с тревогой перебирал в памяти события последних месяцев. «Миссия» его имела официальный статут дипломатического представительства при правительстве Туркреспублики. Фактически же она превратилась в центр притяжения всех контрреволюционных сил — от оголтелых монархистов до щеголяющих «ррреволюционной» фразой левых эсеров.
Матерый разведчик вздыхал: на душе его было маятно. Глава «Британской военной миссии по Туркестану» генерал Маллесон, обосновавшийся в Асхабаде, после вторжения английских войск в Закаспий и образования там проанглийского эсеровского правительства Фунтикова, казалось бы, получил свободу действий. Однако британские войска терпят в Закаспии поражение за поражением. 14 октября у станции Душак британские и отборные белогвардейско-эсеровские части генерала Литвинова были попросту разгромлены! Практически утратили боеспособность и понесли огромные потери 19-й Пянджабский, 17-й Йоркширский, 15-й Хемпширский полки — гордость британских колониальных войск. Почти наполовину вырублен красными клинками 28-й легкий кавалерийский полк. А 44-я усиленная тяжелая артбатарея и вовсе перестала существовать! Ее личный состав, укомплектованный африканцами, либо разбежался, либо сдался в плен!
Сэр Джордж поднялся из кресла, нервно прошелся по ковру, устилавшему просторную комнату.
— Черт возьми! До чего же все складывается отвратительно! Сколько миллионов золотом вложено в Туркестанскую военную организацию! Казалось бы, еще немного — и большевикам конец; как говорили древние, «финита ля комедия». А что получилось? В прошлом месяце чекисты напали на след ТВО, произвели аресты. К счастью, в основном попалась мелкая сошка, однако схвачен и господин Назаров, один из организаторов ТВО, инженер, золотопромышленник и политик-любитель. Уж он-то многое может рассказать, спасая свою шкуру! Одна надежда на Осипова. Назаров о нем не знает. Все-таки Бейли молодчина, воздержался от соблазна познакомить Назарова с военкомом республики... И все равно дело дрянь. Десять дней назад правительство Туркреспублики арестовало американского коллегу Роджера Тредуэлла. Теперь уже совершенно ясно, что этот янки даром времен не терял, установил контакты с ТВО!
Маккартней вновь вздохнул, подошел к небольшому бару, налил в высокий бокал немножко сода-виски — «для взбадривания духа», как он, внутренне конфузясь, говаривал довольно частенько последнее время самому себе. Его шокировало, что приходится иной раз «взбадриваться» с утра, когда еще и полудня не наступило.
Однако глоток «Олд скотч» сделал свое дело. На душе посветлело. Мы еще поборемся. Англия может проиграть сражение, но она еще никогда не проигрывала войн. Кроме большевиков и всякого рода местных и пришлых голодранцев, у нас здесь есть и верные люди. Хм... «Верные» — не то, конечно, слово. Нужные! Мы нужны им, они нужны нам. Политический симбиоз. Нарком иностранных дел Туркреспублики левый эсер мистер Домогатский, узнав об аресте Тредуэлла, поднял такой шум, что даже в Москве слышно было. Добился освобождения янки. За ним просто присматривают, а Тредуэлл свободно разгуливает по городу. Однако работать он теперь уже не может. И слава богу!
И вдруг «дипломата» посетила такая убийственная мысль, что у него проступил на лбу липкий ледяной пот. «А что, если и до нашей «миссии» доберутся мистеры Фоменко и Цируль?!. Ведь и нам предлагали не покидать гостиницы, дипломатически ссылаясь на разгул преступности в городе. Стоит выйти на улицу, тут же появляются «хвосты». Последнее время Бейли практически лишен возможности нормально работать... Не пора ли, как говорится, сославшись на нездоровье, отбыть к родным туманам?..»
Большие напольные часы торжественно пробили одиннадцать раз, и тут же раздался стук в дверь. Вошел Бейли, долговязый, подтянутый, идеально выбритый, в выглаженном светло-сером костюме. Маккартней мигом изобразил на лице флегму. Он не желал подчиненному открыть свою душевную маяту.
Обменялись традиционными приветствиями. Майор сел в кресло напротив шефа, выразительно потянул носом.
— Хм... Сэр, если не ошибаюсь, благоухает «Олд скотчем»?.. Вот она, Азия. Мы начинаем забывать о вековых традициях и можем позволить себе кейфовать на восточный манер с раннего утра.
Сэр Джордж мысленно возмутился бесцеремонностью подчиненного, однако не решился оборвать нахала. Сложные у них были взаимоотношения. Да, он, Джордж Маккартней, начальник Бейли. Но нахал значительно богаче его, у Бейли огромные связи в метрополии. Поэтому надо ладить. В Лондоне Бейли может пригодиться. Маккартней сделал попытку дружески улыбнуться и отвечал: