сомнений, что еще до вечера проклятое село выгорит дотла.
Дорога под ногами была хорошей — плотно убитый грунт, припорошенный
мягкой пылью, без всяких острых камней — и я предложил пока прогуляться
пешком, чтобы не нагружать Верного. Эвьет охотно согласилась, и мы
зашагали в сторону пока еще невидимого отсюда города.
Пик дневной жары миновал, но было по-прежнему тепло и солнечно.
Нагретая земля дышала покоем. Тишину нарушали только щебет каких-то
невидимых птах да стрекот цикад в траве. Вокруг не было никаких
признаков человеческого жилья — только распахнутый до горизонта зеленый
простор полей, голубой купол неба и желтая лента дороги. И, чем дольше
мы шагали, тем легче было поверить, что недавно пережитое нами было
просто каким-то мороком, дурным послеобеденным сном.
Но достаточно было уже просто взглянуть на ногу Верного, чтобы
убедиться, что это не так.
— Ты говорил, что люди ведут себя хуже животных, — сказала вдруг
Эвьет, — но эти собаки не показались мне симпатичными. Злобы в них было
больше, чем просто инстинкта хищника, который хочет есть. Хищник
отступается, если видит, что встретил достойного противника, который ему
не по зубам, а эти бросались снова и снова…
— Вот именно. Нормальный хищник — отступается. Но собака — не
показатель. Собаку испортил человек. Превратил в свое карикатурное
подобие… обрати внимание, кстати, что люди презирают собак, которые
вроде бы преданно служат им. "Пес" и "сука" — это ругательства.
Презирают свое собственное отражение… И все же, согласись, самый
мерзкий персонаж в этой истории — это старуха.
— Или те, кто довел ее до такой жизни, — заметила Эвьет. — Хотя
они, конечно же, тоже люди. Как ты думаешь, то, что она рассказывала об
истории села — правда?
— Скорее всего, да. Думаю, что единственной ложью в ее словах было
обещание отсыпать нам овса. В остальном она не врала. Просто малость не
договаривала… Но, какими бы ни были внешние обстоятельства, свой выбор
человек всегда делает сам. У тебя эта война отняла даже больше, чем у
нее, но ты ведь не стала такой, как она? Человека вообще нельзя
заставить сделать что бы то ни было вопреки его желанию.
— Разве? Может быть, некоторых, но не любого же!
— Любого. Все, что человек делает — он делает исключительно по
собственной воле. Просто под влиянием внешних обстоятельств эта воля
может измениться. Скажем, на смену желанию сохранить верность принципам
придет желание избежать боли.
— Хм… а ведь ты прав. Выходит, тот, кто властен над своими
желаниями, непобедим?
— В каком-то смысле. Хотя его, конечно, по-прежнему можно
уничтожить физически…
— Так просто!
— Просто в теории. На самом деле обрести полную власть над своими
желаниями не так легко. Первый шаг здесь — понять, что есть собственно
"я". И перестать отождествлять себя со своим телом.
— Как это?
— Так. Мое тело — это не я. Оно — лишь слуга моего разума. Хороший
хозяин учитывает потребности своего слуги, если хочет, чтобы тот хорошо
служил ему. Однако никогда не позволит слуге собой командовать.
— Интересно. Никогда об этом не задумывалась.
— Я в твоем возрасте тоже не задумывался, — улыбнулся я. — Может,
не задумался бы и до сих пор, если бы не мой учитель.
— Ему удалось достичь полной власти над желаниями?
— Мне кажется, да.
— А где он теперь?
— Он умер.
— Жаль… — вздохнула Эвьет и через некоторое время добавила: -
Тело — это слуга, который рано или поздно убивает своего хозяина.
— Увы. Хотя нередко это делают другие.
— Что да, то да, — мрачно констатировала Эвьет, и я мысленно
выругал себя: думая о своем, я невольно вновь напомнил ей о ее
собственных потерях.
— Интересно, кто были те солдаты, что отняли последних лошадей у
селян? — произнесла меж тем Эвелина и тут же сама себе ответила: -
Наверняка лангедаргцы.
— Не хочу тебя расстраивать, но с тем же успехом это могли бы и
йорлингисты.
— Армия Льва борется за правое дело!
— А я думал, все дело в том, что Йорлинг — твой сюзерен, -
усмехнулся я.
— Ну, это, конечно, тоже важно… но вассальный долг не заставил бы
меня пойти против законов чести! У Йорлингов действительно больше прав
на престол. По женской линии они в более близком родстве с пресекшейся