— Отлично. Назначим начало заседания суда через три недели, начиная с сегодняшнего дня. И вот еще что: вы оба, господа, — грамотные юристы. Я не собираюсь применять к вам «правило кляпа».[29] Однако постарайтесь воздерживаться от замечаний и не обсуждайте наше дело с журналистами. — Стэнтон в упор посмотрел на Дикарло.
— Разумеется, ваша честь, — ответил Джек.
— Конечно, судья, — кивнул Джимми, едва обратив внимание на слова Стэнтона. Адвокату было не до них: у входа во дворец правосудия его поджидали операторы с камерами.
ГЛАВА 45
Вскоре после слушаний произошла удивительная вещь, немало огорчившая Джимми. Журналисты разъехались, и толпы зевак вокруг канцелярии Джека и дворца правосудия рассеялись.
— Откуда они вообще взялись? — спросил товарищей за ужином Джек. — Эти люди не из Бэсс-Крика.
— Может быть, любители сенсаций — ездят с места на место туда, где запахнет жареным? — предположила Пат.
— Или журналисты им платят, чтобы они помаячили перед объективами. Без толп людей на заднем плане не пустить пыль в глаза, — добавил Дик.
— Ты, дорогуша, стал к старости циником, — поцокал языком Хоакин и покрутил перед носом напарника пальцем.
Дик хлопнул его по плечу:
— Нечего ко мне клеиться. Я тебе не «дорогуша».
— Слава Богу, — улыбнулся Джек. — Вряд ли Мария готова к такому повороту событий. Все от души рассмеялись, впервые за долгое время. — Я думаю, мы можем немного расслабиться, — продолжал Джек. — Толпы нас больше не осаждают, суд назначен, Джимми получил что хотел. Опасность нам больше не грозит.
Дик и Хоакин сразу посерьезнели. Они не обменялись ни словом, но каждый знал, что подумал другой. Хоакин ответил за двоих:
— Опасность не миновала только потому, что нас больше не осаждают толпы и назначен суд.
— Не понимаю. — Джеку показалось, что он произнес эту фразу в сотый раз. Он всегда считал себя неплохим стратегом, но эти двое действовали в совершенно незнакомом ему мире.
— Пораскиньте мозгами, — пояснил Дик. — Дикарло не участвовал в убийстве ни Трейси, ни Нэнси. И если он доволен, что назначен суд, это не значит, что мы можем быть спокойны.
Джек на минуту задумался.
— Хотите сказать, что Эванс или Брюм — или оба — не довольны тем, как кончились слушания и могут предпринять собственные действия?
— Именно! — воскликнул Хоакин. — Мы должны учитывать такую возможность. — Краткая эйфория сменилась знакомым ноющим ощущением в груди, с которым затворники жили все последние недели.
— Я много размышлял, — продолжал Джек. — Хотелось бы понять, они в сговоре или один из них совершил убийства на свой страх и риск?
Юристу никто не ответил.
Несмотря на озабоченность телохранителей, следующие несколько дней прошли спокойно, и у всех поднялось настроение. Джек и Мария продолжали вести себя как прежде, но уезжали с работы раньше — Джек спешил домой, и они совершали с Пат долгие пробежки. Мария рыбачила с Хоакином. А Дик устраивал себе развлечение в тренажерном зале. В его распоряжении были силовые снаряды, велотренажер и бегущая дорожка. В молодости он увлекался тяжелой атлетикой и с удовольствием тренировал мускулы. Велотренажер ему нравился, но от бегущей дорожки он шарахался словно от чумы.
Через три дня относительного отдыха Хоакин внезапно заявил за обедом:
— Джек, если вы не возражаете, мы с Марией хотим взять краткий отпуск. Хочу свозить ее домой.
Джек немного удивился, но решил, что это здравая мысль. Зачем томиться всем вместе в ожидании суда?
— Прекрасно, — ответил он. — Только возвращайтесь за три-четыре дня до начала заседания. Мне надо успеть подготовить Марию. — Джек покосился на нее. Женщина не скрывала радостной улыбки. Не трудно было догадаться, что она мечтает провести время с Хоакином.
Ложась в постель, Джек вновь заговорил с Пат о том, чтобы и она немного отдохнула.
— Нам вовсе ни к чему болтаться здесь всем, — категорично заявил он.
— Куда мне ехать? — мягко возразила она.
— Куда душа пожелает. Отправляйся на пару недель в Европу, съезди на Ривьеру, расслабься.
— Без тебя не получится. Я уже говорила: будем вместе до конца. — Она бросила на кровать подушку, которую только что взбивала, откинула одеяло, собираясь лечь в постель. Но вдруг замерла, опершись коленом о матрас. — Слушай, а почему бы не отправиться вдвоем? Дел сейчас нет, а отдых тебе необходим.
— Нельзя, Пат. Надо готовиться к суду.
— Джек, ты к нему готовился несколько месяцев. Ночью разбуди — будешь говорить то, что требуется. Сейчас лучший способ готовиться — отдохнуть и отвлечься.
Джек собирался возражать, но понял, что в словах Пат есть определенный смысл. Единственным пунктом в его календаре на ближайшие три недели было отправить ходатайство в Техас с просьбой отсрочить исполнение смертного приговора Джеронимо Круза. Но Техас и без него принял решение об отсрочке. Видимо, нашлись другие, которых следовало казнить раньше, и до Джеронимо очередь пока не дошла. Поэтому Джек был полностью свободен.
— Хорошо, — ответил он. — Давай отлучимся, скажем, дней на десять. Куда отправимся?
— Не знаю. Куда угодно. — Пат удивилась, как быстро Тобин изменил решение.
Забираясь под одеяло и натягивая его до подбородка, Джек прикинул в голове маршрут. Повернулся к ней и улыбнулся.
— У тебя вид, как у кота, который слопал канарейку. Выкладывай, — потребовала Пат.
— Мы оба ирландцы, но ни один из нас не был на родине предков.
— Ирландия? Отличная мысль.
На следующее утро они сообщили остальным о своих планах.
— Нас не будет всего десять дней, — заявил Джек. — Необходимо отдохнуть. И вам, кстати, Дик, тоже.
— Я лучше останусь здесь, — ответил отставной полицейский. — Не поймите меня превратно: вы все мне нравитесь. Но хочется насладиться одиночеством и свободой. Может, попрошу Стива одолжить мне лошадь, несколько дней поиграю в ковбоя. В детстве я был неплохим наездником. Хотелось бы снова попробовать.
Хоакин и Мария покинули дом в тот же день, а Джек и Пат — на следующий, заказав последние места на рейс авиакомпании «Эйр Лингус». Большую часть времени они провели на западном побережье Ирландии: в графстве Голуэй, в Килларни и небольшом городке Клифден.
В середине отпуска они отправились из Килларни на экскурсию по графству Керри. Весь день ехали и захотели передохнуть. Джек Тобин свернул с шоссе к сельской лавке с вывеской «У Тобина». Рядом был мост, который вел на расположенный неподалеку остров. Джек воспринял название лавки как приглашение исследовать остров и направил машину на мост.
— Не исключено, что здесь живут мои родственники, — сказал он Пат. Она улыбнулась: Джек то и дело отклонялся от маршрута. Пат оказалась права: отдохнув, он сбросил напряжение.
На остров вела одна колея, но, к счастью, встречного движения не оказалось. Минут через пятнадцать они были в небольшой живописной деревне. Джек и Пат задержались там перекусить и не спеша прогуляться. На центральной площади стояла церковь Святого Амвросия. Пат словно завороженная шагнула к открытым дверям. Джек последовал за ней. Храму было нескольких сотен лет, но стены недавно покрасили. Деревянный пол покосился, и, когда они шли к алтарю, доски под ногами скрипели. Алтарь представлял собой покрытый плотной белой тканью стол красного дерева с белыми свечами по сторонам. Дневной свет проникал сквозь витражи, играл на алтаре всевозможными цветами, и это придавало моменту еще большую таинственность.
— Как просто и как красиво, — почтительно прошептала Пат, облокачиваясь на перила перед алтарем. Джек понял, что подходящее время настало.
Пат решила, что он опустился на колени помолиться, но, присмотревшись, увидела, что Джек держит в руке купленное в Галуэе кольцо. Джек не готовился, слова полились сами.
— Патриция Эйлин Морган, подруга всей моей жизни, любовь всей моей жизни, в этой простой церкви на родине наших предков я признаюсь тебе в любви, клянусь в вечной верности и прошу твоей руки.
29
Запрет на обсуждение дела с лицами, не имеющими к нему прямого отношения, на публикацию материалов, относящихся к делу.