— Вам ясно, мистер Тобин? — повторил судья гораздо тверже, чем в первый раз.
— Да, ваша честь.
— Отлично. В таком случае пойдемте в зал заседаний.
Судья вошел вместе с ними. В этот день обошлось без формальностей. Когда стороны заняли места, Стэнтон, как накануне, предупредил зрителей и попросил судебного пристава привести присяжных.
Джек чувствовал себя не в своей тарелке еще и потому, что Мария до сих пор не приехала. Он проверил это у судебного пристава. Приходилось начинать день со свидетельских показаний Чарли Петерсона.
Чарли пришел в оливковом костюме и выглядел абсолютно спокойным, когда клялся, что будет говорить правду, и одну только правду.
— Назовите свою фамилию для протокола, — попросил его Джек.
— Чарлз Никлби Петерсон.
— Где вы работаете, мистер Петерсон?
— В Христианском педагогическом колледже в штате Каролина.
— Что вы там делаете?
— Преподаю политологию.
— У вас есть профессиональное образование?
— Да, степень бакалавра и диплом юриста Джорджтаунского университета.
Джек надеялся, что регалии свидетеля произведут впечатление на присяжных, поскольку все, что могло последовать в дальнейшем, было невыигрышно для стоявшего перед ними человека.
— Мистер Петерсон, в течение некоторого времени вы были государственным защитником в округе Кобб. Это так?
— Так.
— И представляли Руди Келли на процессе по обвинению его в убийстве первой степени? Это так?
— Да.
Джек взял папку с делом об изнасиловании, имеющим силу улики, подошел к свидетелю и подал ему:
— Мистер Петерсон, перед вами вещественное доказательство номер два. Прошу вас, взгляните.
Чарли пролистал дело и поднял на Джека глаза.
— Вы видели раньше этот документ? — спросил обвинитель.
— Да. Впервые я видел его, когда давал показания перед Большим жюри.
— Вы знаете, что это такое?
— Дело об изнасиловании. Полиция, как выяснилось, обнаружила сперму в теле Люси Очоа и по каким-то причинам завела отдельные дела: об убийстве и об изнасиловании.
— Вы знали о деле об изнасиловании, когда защищали Руди Келли?
— Нет, не знал.
— Вы обращались к штату с ходатайством предоставить вам все относящиеся к убийству Люси Очоа улики, когда защищали Руди?
— Да.
Джек подал свидетелю другой документ:
— Вы можете сказать, что собой представляет вещественное доказательство номер три?
— Да. Это мое требование предъявления доказательств или, выражаясь непрофессиональным языком, просьба предоставить все имеющиеся улики по делу Люси Очоа.
— Вы были проинформированы, что в теле жертвы обнаружена сперма?
— Нет.
— Этот факт мог бы иметь для вас существенное значение?
Джимми Дикарло моментально вскочил на ноги:
— Ваша честь, протестую! Обвинитель побуждает свидетеля строить предположения.
— Протест отклоняется. Мистер Петерсон, вы можете отвечать на вопрос.
— Да, мог бы, особенно если учесть, что кровь оставившего сперму отличалась по группе от крови Руди. Это означало, что в доме Люси Очоа находился другой мужчина, то есть вердикт мог бы быть совершено иным — невиновен. — Джек сомневался, что судья Стэнтон допустит подобный вывод и, пока Джимми не оспорил ответ, поспешил задать следующий вопрос:
— Вы видели раньше этот документ? — Он подал свидетелю официальное вещественное доказательство номер четыре.
— Да, это отчет коронера, представленный на суде над Руди Келли.
— Кто в то время был коронером?
— Гарри Татхилл.
— Где он находится теперь?
— Он умер.
— Вы заметили в его отчете что-то необычное?
— Да.
— Будьте добры, сообщите об этом присяжным.
— Прежде всего, в нем нет результатов лабораторных анализов. Не упоминается, что в теле жертвы была обнаружена сперма. Не сказано ни слова о группе крови.
— Вам приходилось читать отчеты коронера Гарри Татхилла до убийства Люси Очоа?
— Много раз. Я к тому времени уже пятнадцать лет проработал государственным защитником в этом округе. Гарри Татхилл коронером — двадцать пять. Убийства здесь случались не часто, но тем не менее происходили. И Гарри каждый раз готовил отчет.
— Всегда ли в его более ранних отчетах содержались результаты токсикологической экспертизы?
— Всегда.
— До того как вы стали государственным защитником в округе Кобб, вам приходилось работать в этой сфере?
— Да, я работал помощником государственного защитника в Майами.
— Таким образом, ваш совокупный профессиональный опыт в этой области к тому моменту составлял двадцать пять лет.
— Да, это так.
— Вам когда-либо приходилось видеть отчет коронера, из которого бы исключалась важная улика, как, например, то, что во влагалище жертвы обнаружена сперма?
— Нет.
— Какое преимущество получало обвинение, выделяя расследование изнасилования в отдельное дело, кроме того, что мы уже обсуждали?
Джимми Дикарло снова вскочил на ноги:
— Протестую, ваша честь! Это предположения.
— Протест отклоняется. Свидетель может отвечать на вопрос.
— Формируя отдельное дело об изнасиловании, о котором никто не знал, улику скрыли так, что ее никто не смог бы получить как документ публичного характера. Это своеобразная форма сохранения доказательства в тайне.
Джимми Дикарло пришел в ярость.
— Ваша честь, я ходатайствую о том, чтобы изъять из протокола и вопрос, и ответ!
— Ходатайство отклоняется. Продолжайте, мистер Тобин.
Джек не мог поверить, что ему продолжает везти с судьей. Не исключено, что Гарри-вешатель начал подозревать: обвиняемые в самом деле совершили то, что им вменялось в вину. Он же был настоящим докой в играх, которые вели Уэсли и Эванс.
Джек решил закруглиться. Он понимал, что присяжные уже успели составить мнение о картине событий.
— Ваша честь, вопросов больше не имею.
Джимми подхватился раньше, чем судья Стэнтон спросил, будет ли он устраивать свидетелю перекрестный допрос. На секунду Джеку показалось, что адвокат бросится на Чарли и задушит того голыми руками. Но он застыл в двух футах от лица Петерсона.
— Мистер Петерсон, в настоящее время вы имеете право заниматься юридической деятельностью в штате Флорида?
— Нет.
— А в каком-нибудь другом месте?
— Нет.
— Назовите причину.
— Я был лишен звания адвоката. — Со скамей зрителей послышался общий вздох, по залу пробежал шепоток. До этого момента публика вела себя довольно тихо. Джек посмотрел в сторону присяжных и заметил, что у многих на лицах появилось потрясенное выражение. Сначала он думал, что стоит обсудить этот вопрос во время допроса, но отказался от своего намерения и допустил непростительную ошибку. Судья Стэнтон схватился за молоток.
— Если меня вынудят, я прикажу очистить помещение. — Шум стих. — Продолжайте, мистер Дикарло.
— Спасибо, ваша честь. Мистер Петерсон, за что вас лишили звания адвоката?
— За пристрастие к спиртному.
На скамьях вновь изумленно ахнули. Судья ударил по столу молотком.
— Я вас предупредил. — Но зрители успели замолчать и напряженно застыли в ожидании откровений.
— Вы были алкоголиком? — Джимми Дикарло дышал свидетелю прямо в лицо.
— Да, — тихо ответил Петерсон и сгорбился.
— И в то время, когда защищали Руди Келли?
— Да.
Джимми вернулся к своему столу, взял какой-то документ и подал Чарли:
— Взгляните на эту бумагу, мистер Петерсон. Мы обозначили ее как улика защиты номер один. — Чарли пробежал глазами документ и вновь посмотрел на адвоката. — Прежде чем вы явились на заседание суда, несколько свидетелей давали показания, какими методами пользовался мистер Брюм, когда допрашивал Руди Келли. У вас в руке постановление судьи Уэнтвелла, который председательствовал на слушаниях об обжаловании улики. В нем говорится, что защита вправе довести до сведения суда, каким образом было получено признание Руди Келли. Это так?
— Так.
— Вы воспользовались этой уликой? Пригласили в качестве свидетелей мистера Йейтса, директора школы Руди, или мистера Дрэгона, хозяина магазина, где он работал, как поступил на нашем процессе мистер Тобин?