— В том то и дело, что ничего нового, — задумчиво протянул Николай. — Я вот просматривал оперативную съемку за последние полгода. Видео мало, всего несколько часов в общем. И, каюсь, смотрел на большой скорости. Но одно заметил точно. Впрочем, ради этого и смотрел…
— Да не тяни ты кота за хвост, — прервал Макс. — Кого ты там высмотрел?
— Неправильно поставленный вопрос, — усмехнулся капитан. — Интересно, кого я там не увидел при всем старании. Там нет Якудзы. Точнее, ее нет крупным планом. Только размытые силуэты на общих.
Макс быстро перелистал тонкие прозрачные файлы в той папке, которую просматривал недавно. Там были сведения о ближайшем окружении авторитета:
— А ведь ты прав. Я совсем забыл о ней. И в письменном виде тоже ничего нет. А про других господ бандитов написано весьма подробно. Вплоть до пристрастий в марках алкоголя.
— Оригинально, — протянул Николай. — Или нам слили устаревшие минимум на полгода сведения.
— ФСБ это может, — вставил Макс.
— Или они о вьетнамке не знают ровным счетом ничего. Возможно, конечно, что она просто любовница, и сведения о постельной грелке не включили в эту папочку.
— Не думаю, — качнул головой майор и в очередной раз схватился за шею. — Мне тут попадались любовницы его сподвижников. Так что постельной усладой самого Хозяина, как пить дать, должны были поинтересоваться. Надо все-таки уточнить про эту вьетнамку. Не нравится она мне.
— Ну, вот и займешься на досуге. А пока у нас на повестке дня — Меньшов. Мысли?
— Да какие тут мысли, — хмыкнул Макс. — Лезть надо в его логово и там порыться. Глядишь, что и найдется из интересного.
— И куда ты собираешься влезть? На его виллу точно не попасть. Я тут посмотрел хороший фильм о внешнем контуре охраны. Впечатляет, скажу тебе. О внутреннем оператор ничего выяснить не смог. Судя по сопроводительной бумажке — погиб смертью храбрых. Материал погиб, а не оператор. Какая-то там сенсорная дрянь у Меньшова на входе. Мигом камеры с парня поснимали, накостыляли и выкинули за ворота. Что успел передать до зоны действия глушилок, то и сохранилось.
— Глушилки — это печально. Значит, прослушку не кинуть.
— Черт его знает. Я в этом не больно-то разбираюсь. Тут надо с каким-нибудь спецом поговорить. А кому такое доверишь?
— Знаю я одного индивидуума, достойного доверия. Его лояльность обусловлена целостностью его же шкурки, так что вполне надежна.
— Ты про Лёнчика своего?
— Про него, родимого, — подтвердил Макс, выключая компьютер.
— Тогда давай собираться, и поехали ко мне. Рабочий день всё равно уже закончился, не сюда же твоего индивидуума приглашать.
— Да, светиться Лёнчик не любит. В общем, план принимается за одним уточнением.
— Это каким же?
— Пельмени — с меня, — улыбнулся Макс. — Очень жрать хочется.
— Проглот, — хмыкнул Николай. — Я, когда болею, о еде могу думать только с отвращением.
— Так я и не болею, — обезоруживающе улыбнулся майор.
— Поехали, здоровяк, — рассмеялся капитан.
— Сейчас. Только Лёнчику позвоню.
Когда друзья сквозь вечерние пробки пробились, наконец, домой, Лёнчик уже мерил шагами двор-колодец у парадной.
— Пошли, гений, — кивнул ему Макс. — Посоветоваться надо.
Видимо, парень действительно был многим ему обязан, потому что без возражений пошел следом.
— Куда вы хотите, чтоб я влез?! — воскликнул Лёнчик, выслушав майора. — Максим Андреич, Вы смерти моей ждёте?! Так я Вам наследство не оставлю, потому как на него заработать не успел.
— Разумеется, нет, — качнул головой Макс. — Но мне нужно узнать, что происходит дома у Меньшова.
— Таким убойным способом Вы узнаете только о моей безвременной кончине. Не, Максим Андреич. При всем уважении, я — пас.
— Предлагай свои способы, менее убойные, — не принял отказ майор. Он уже не первый год знал Лёнчика. Если этот компьютерный гений не придумает, как можно послушать Меньшова, значит, сие невозможно в принципе. — И, потом, я же не прошу тебя что-то делать. Объясни, как и что, а мы сами разберемся.
— Интересная задачка, — узнав, что самому рисковать головой не придется, парень слегка расслабился. — А вам обязательно его дома слушать?
— А что, есть варианты?
— Это как посмотреть.
— Рассказывай, давай, — поторопил Макс. Несмотря на напускную браваду, чувствовал он себя все хуже. Похоже, закончилось действие жаропонижающего и подскочила температура, от чего перед глазами плавали мутные круги и подкруживалась голова.