— Заставили?..
Чуть склонив голову, она рассматривала фотографию в свете свечи. Отец Джеффа с ухмылкой на лице стоял между ними. А они оба улыбались, не подозревая, что скоро, всего через несколько дней, им придется расстаться.
— Да, отец заставил меня уехать в колледж. Я не хотел, и у нас был грандиозный скандал. Отец ударил меня и сказал, что выбьет из меня дерьмо. Я упрямился, но тщетно… Поверь, Молли, я очень хотел остаться с тобой.
Джефф горестно вздохнул. Молли невольно придвинулась к нему поближе. Она никогда не думала о том, что пришлось пережить Джеффу. Джессика как-то раз осторожно намекнула ей на это, но она не прислушалась.
— Я не знала…
— Я был слишком унижен, чтобы рассказать тебе обо всем. И долгое время держался. Наша с отцом жизнь со стороны казалась совершенно нормальной.
— Я должна была знать, Джефф. Возможно, тогда все сложилось бы иначе.
Молли опустила глаза. Ей вдруг пришло в голову, что, может быть, и она отчасти виновата.
Джефф осторожно погладил ее по волосам.
— Ох, Невезучая, мы оба тогда были почти детьми. Никто не виноват. — Он судорожно сглотнул. — Я хотел позвонить тебе, хотел вернуться, но… почему-то не смог. А потом время уже было упущено.
Молли подумала обо всех этих потерянных годах, и на глаза ее навернулись слезы.
— Мне было так больно, Джефф. Ведь мы давали друг другу столько обещаний…
— В ночь перед смертью отец сказал мне, что откажется от меня, если я не поеду в колледж. Ему было так плохо, он так ужасно стонал… А утром отец скончался от сердечного приступа. Он не был хорошим отцом, но все же он был мой отец.
В комнате надолго воцарилось молчание.
— Я был тогда так подавлен, — со вздохом продолжал Джефф. — Мне казалось, что именно я виновник его смерти. Когда же я понял, что это не так, было уже поздно возвращаться к тебе. Я думал, что ты возненавидела меня.
Она утерла ладонью слезы.
— Джефф, я никогда бы не смогла ненавидеть тебя.
Она говорила с решимостью в голосе. Словно и не было этих десяти лет мучений и сомнений.
— Вот почему я никогда не думал о том, чтобы завести детей. Я, наверное, был бы ужасным отцом.
— Нет-нет, Джефф. — Она прикоснулась к его плечу. — Ты не стал бы таким, как твой отец.
Он сдержанно кивнул.
— И ты потому так много работал? Из-за своего отца? Может быть, не стоило?..
— Я просто работал. И не мог представить, что могу как-то изменить свою жизнь. А вот ты, Молли… Ты могла бы стать замечательной матерью.
— Надеюсь.
Она посмотрела на пламя свечи, стоявшей рядом с кроватью, и с грустью в голосе сказала:
— У нас могли бы быть чудесные дети.
— Все еще боишься остаться одинокой?
Она улыбнулась:
— Ты помнишь все наши разговоры?
Молли вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. Когда же она снова взглянула на Джеффа, то увидела, что он смотрит на нее так же, как в те времена.
— Так ты все еще боишься остаться одинокой? — спросил он с ласковой улыбкой.
— Да.
— И поэтому назначаешь свидания Алану?
Молли заморгала, как делала всегда, когда ей задавали очень прямой вопрос.
— Да, поэтому. Наверное, только поэтому.
Он заглянул ей в глаза.
— Но ты ведь не любишь его?
— Не люблю.
Он и так знал, что Молли не любит Алана.
— Тогда ты не должна встречаться с ним.
— Очень может быть.
Джефф боролся с желанием обнять ее.
— Боюсь, я перешел допустимые границы, Молли.
Она покачала головой.
— Нет-нет, Джефф. Скажи, а ты был с кем-то близок там, в Нью-Йорке?
— Встречался. Но ничего серьезного.
Она невольно улыбнулась, и у нее потеплело на сердце.
— Тебе нужно жениться, Джефф. Нельзя жить так, как ты.
Господи, как же ему не хватает ее. И как он был одинок без нее все эти годы.
— Возможно, ты права, Молли.
Молли рассмеялась, и теперь он уже без всяких раздумий обнял ее и прижал к себе. Вдохнув запах ее волос, он хриплым шепотом проговорил:
— Я люблю тебя, Молли.
В следующее мгновение Джефф поцеловал ее, и это не стало для нее неожиданностью. Ее губы приоткрылись, и она, обвивая руками его плечи, со всей страстью ответила на поцелуй.
— О, Молли, — шептал он снова и снова, — я люблю тебя.
Она в ответ простонала:
— А я люблю тебя, Джефф.
Эти ее слова словно воспламенили его. Он еще крепче прижал Молли к себе и тотчас же ощутил, как напряглись под тонким хлопком ее соски.
Его желание с каждой секундой усиливалось, и он чувствовал, что на сей раз не сможет сдержаться. Впрочем, теперь ему и не нужно было сдерживать себя — он понимал, что Молли снова принадлежит ему.