Площадка рядом с конечной остановкой была до отказа забита машинами и отъезжающими. Как всегда, автобусы ходили с интервалом в час. Мы заплатили за билеты, по 30 рупий с человека, и забрались назад. Меня зажало между окошком и Ашиком, и все рассмеялись. На часах было 5 вечера, температура около нуля, а за окном густой туман по колено. Автобус трясся по разбитой дороге, проезжая километр за километром. По пути мы видели несколько аварий с грузовиками, легковушками и даже микроавтобусами. Я схватила мужа за руку, но никак не могла успокоиться, ведь шофер гнал, несмотря на кашу за окном. Тогда Ашик сказал мне с улыбкой:
— Благодари Господа, что мы оказались на заднем сиденье. При столкновении мы ударимся о тех, кто сидит впереди.
На полпути машина остановилась на обочине. Большинство пассажиров вышли и двинулись в сторону мечети, которая едва виднелась в тумане. Становилось все холоднее. Ожидая окончания молитвы, мы с детьми рассматривали фары других автомобилей, мерцавшие в дымке.
Мы подпрыгивали, разминали ноги, дети играли, как будто ходят по облакам из хлопка. После намаза микроавтобус поехал дальше, но туман не рассеивался. Краем глаза я заметила автоцистерну, перевернутую набок. Я взглянула на Ашика, но он был совершенно спокоен.
Слава Богу, мы наконец-то прибыли в Шекхупуру. Город весь бурлил, столько людей вокруг… Совсем не похоже на нашу тихую деревушку. Дети были все в радостном предвкушении, но им пришлось запастись терпением, потому что мы попали в огромную пробку, заблокировавшую все улицы вокруг рынка.
Все остановилось: грузовики, автобусы, машины, рикши, мотоциклы, телеги, велосипеды, лошади, ослы и даже пешеходы оказались зажаты среди шин, колес, сандалий и сабо.
— Какая атмосфера! — сказала я, обращаясь к Жозефине.
Двери автобуса открылись, и как раз вовремя: месса вот-вот должна была начаться. Когда я выходила, ко мне подошел мужчина — или скорее женщина, кусра[6]. Я встречала таких, как она, и раньше: в Лахоре их много. Эта была очень красива, почти безупречна. Так бывает далеко не всегда: часто мужчины, переодетые женщинами, выглядят именно как переодетые мужчины. Я дала ей 50 рупий, и она произнесла благословение на непонятном языке. Жозефина подошла ко мне и тихонько спросила:
— Что это было?
Я от души рассмеялась: судя по озадаченному виду Жозефины, она никогда раньше не встречала кусра.
— Здесь их называют «третьим полом». Они отлично вписались в общество, у них даже больше прав, чем у женщин. Кусра приглашают на праздники. Господин Акбар, у которого я работала в Лахоре, когда была ровесницей твоей дочери, часто приглашал их, вот почему я знаю о них не понаслышке. На званых вечерах их бывало пять или шесть, и мужчины могли танцевать с ними, ведь ислам запрещает мужчинам и женщинам смешиваться. Это всех устраивало. Мужчинам разрешается танцевать с мужчинами, похожими на женщин, поэтому их хорошо принимают. Но кусра очень бедны и живут подаянием. Присмотрись — видишь, все им дают что-нибудь. Считается, что это приносит удачу.
Жозефина была потрясена, а я гордилась тем, что в кои-то веки смогла объяснить что-то, о чем хорошо знала. Наши дети и мужья уже стояли на пороге церкви, и мы поспешили присоединиться к ним.
Месса длилась не меньше трех часов. Мы пели и молились, чувствуя духовный подъем и радость, переполнявшую изнутри. Потом, выйдя из храма, мы увидели гирлянды из разноцветных лампочек, украшавшие углы домов напротив. Дети были в восторге от такой красоты. Рождество — праздник света, поэтому по всей площади горели костры, прямо на земле. Семьи христиан собирались возле них, молились и снова воспевали рождение Иисуса. Пока дети играли и скакали вокруг костров, мы накрывали деревянные столики, расставленные по случаю праздника, раскладывали угощения. Главным из них, конечно, был рождественский пирог. В каждой семье его пекли накануне, а потом приносили с собой. Как всегда, мы готовили вместе с Жозефиной. Мы взялись за дело с самого утра и, конечно, поругались насчет того, чего и сколько класть, но в итоге пришли к согласию. Весь день мы веселились, смеялись. Пирог получился огромным, но это было самое меньшее, чем мы могли отблагодарить Христа. Прежде чем разрезать пирог, я созвала детей, чтобы они зажгли маленькие свечки вокруг яслей, а потом разложили дары у ног Иисуса. По традиции мы также оставили там несколько купюр, чтобы поддержать священника, который жил только на пожертвования прихожан. Дети глотали слюнки, с нетерпением ожидая, когда же можно будет попробовать рождественский пирог, полный сладкого крема.
6
Кусра (хиджра) — одна из каст неприкасаемых в Индии и Пакистане, куда входят мужчины, которые одеваются и действуют как женщины. Хиджры имеют культовый статус. Они поют и танцуют, требуя за это «бадхаи» — своеобразное вознаграждение за благословение.