Ага, точно, поддержка семьи.
— Да, мэм.
Она подождала немного, но больше ничего не получила от меня.
— У тебя есть ежемесячный отчёт для меня?
— Эм, да. Сейчас принесу его.
Я передал ей листок бумаги, покрытый моей обычной писаниной, как курица лапой.
Вместе со всеми остальными требованиями моего условно-досрочного освобождения, я был вынужден писать «полное и правдивое» описание моего месяца.
Я передал ей свои каракули, она бросила быстрый взгляд на них.
— Спасибо, Джордан. Думаю, это будет мой последний визит. Будут ещё случайные обыски конечно, но они будут отличаться. Мы продолжим встречи в моём офисе. У тебя есть моя кредитка, ты можешь звонить мне в любое время, если у тебя возникнут проблемы.
Я кивнул.
— Хорошо, я закончила. Увидимся через две недели. Не забудь взять свои тестирования, которые ты сделал в полицейском участке.
— Да, мэм.
Я провёл её до двери, и она улыбнулась мне своей профессиональной улыбкой перед тем, как уйти.
Мама стучала кастрюлями и сковородками на кухне, когда я запер дверь за Офицером Карсоном. Я знал, что она ненавидела эти обыски так же, как ненавидел их я. Разница была в том, что она не привыкла к ним. Я направился в гараж потаскать немного тяжестей. Это помогало. Немного.
Я поужинал в одиночестве на кухне, помыл свою тарелку и лёг наверху, молясь о сне, который заглушил бы мои мысли.
Проснулся я внезапно. Это не был сон, который потревожил бы меня. Я был совершенно уверен, что я услышал что-то.
Я осторожно вслушивался, и затем я услышал это: завёлся двигатель машины. Свет фар прорвали темноту. Что бы это ни было, я догадывался, что это было не хорошо.
Я выскочил из постели и побежал к входной двери. Я прибежал как раз вовремя, чтобы увидеть красный свет, исчезающий вниз по дороге и в город. Я слегка ударил светильник на крыльце и сразу же увидел, что точно сделали мои ночные посетители. Мой грузовик был полит красной краской, и кто-то порезал все колёса.
Я громко выругался, а затем услышал голос отца у себя за спиной.
— Это грузовик твоего брата.
— Я знаю, пап. Я не просил, чтобы это случилось.
— Я должен был знать, что позволив тебе использовать его, всё закончится именно так. Всё, к чему ты прикасаешься…
Я хотел рвать волосы у себя на голове от разочарования. Отец неохотно разрешил мне использовать грузовик Майки, а мама отказалась даже обсуждать это. Но тогда отец указал ей на то, что, в конечном итоге, ей придётся возить меня везде, я думаю, это заставило её согласиться.
В основном, потому что она не смогла выдержать даже мысль о том, что она будет проводить всё время со мной наедине.
Всё равно.
У меня заняло целую неделю тяжелой работы, чтобы заставить грузовик снова работать. А теперь это.
Я не мог поверить, что это случилось. Почему им нужно было осквернить грузовик Майки? Как мне теперь добираться до работы? Как мне теперь делать вообще что-либо?
Мои руки тряслись от адреналина, который горел в моём теле, и я хотел ударить что-нибудь…очень сильно.
— Да, ты не хотел ничего такого. Ты просто сбежал, напился, и Майкл умер из-за тебя.
Голос отца был таким уставшим, даже злым. Это звучало так, как будто он произносил это у себя в голове тысячи раз. Он повернулся на пятках, захлопывая дверь перед моим лицом.
Некоторые вещи не меняются.
Торри
В знак уважения к «полиции нравов», то есть к моей маме, я поставила будильник на полчаса раньше обычного, чтобы принять душ и одеться прежде, чем Джордан приедет на работу.
Она обвинила меня в том, что я «провоцирую его», делая для него кофе, и выношу его в той одежде, в которой сплю. Я изменила свой режим только потому, что я немного переживала, что и он тоже может так подумать. Я видела, как он смотрит на меня, и он сказал, что я привлекательна…ну «восхитительна» — вот что он сказал. Я приняла этот комментарий с небольшой горечью, в смысле, парень был практически девственником. Хорошо, возможно он не был настоящим девственником, учитывая то, что мама упоминала о его проблемах, в которых он участвовал с девушками, пока не угодил в тюрьму, так что я как-то сомневаюсь, что у него был секс на протяжении тех восьми лет. Так что рожденный снова девственник, наверное. В любом случае, я не хочу усложнять всё для него. И я определённо видела, как усложняла это уже. Не то, чтобы я специально смотрела, просто это было очень эм…очевидно, и чтобы это стало очевидным, он должен был довольно-таки…. мда, лучше об этом не думать.
Из-за того, что лишись тридцати минут сна, я стала раздражительной. Я точно не была ранней птичкой. Я поплелась на кухню, отчаянно желая дозу кофеина, прежде чем продвинуться ещё хоть на сантиметр.
Я прислушивалась к звукам грузовика Джордана, когда внезапно увидела его из окна на кухне. Он был одет в свои слишком большие шорты и, казалось, хромал.
Я постучала в окно, и он подпрыгнул. Чёрт, я правда должна перестать делать это с бедным парнем. Но когда он повернулся, я была шокирована. Я рванула к двери и подошла к нему.
— Господи! Какого чёрта с тобой снова случилось?
Джордан был не в порядке. Кровь текла по его ноге с пореза, который был на левом колене, локоть на правой руке выглядел не лучше, а ладони на обеих руках были сильно расцарапаны.
— Упал, — сказал он без какой-либо интонации.
— Что? Ты упал так, что смог разодрать колено на левой ноге, правую руку, обе ладони и разорвать футболку по всей спине?
Он кивнул и пожал плечом.
— Ну ты и говнюк, Джордан! Тащи свою задницу сюда.
Казалось, что он не хотел этого, поэтому я схватила его за потную футболку и затащила внутрь, толкая на диван.
— Сиди здесь и не двигайся.
Он сбросил свой рюкзак с плеча, откинулся назад и закрыл глаза.
Я побежала наверх, чтобы взять мамину аптечку и перекись, второй раз за столько дней. Потом запоздалая мысль пришла мне голову, и я пошла на кухню, чтобы нагреть воды, налила её в чашку и поднесла к дивану вместе с чистым полотенцем и «Бактином».
Кажется, мне придётся, вероятней всего, запастись всем этим, если Джордан собирается работать здесь. Возможно, поцелуи помогут лучше…
Аааахх! Думай о работе, Делани!
— Намочи здесь руки, — сказала я.
Он зашипел, когда опустил свои поцарапанные руки в горячую воду.
— Слабак, — поддразнила я его.
Он поднял брови, и, думаю, я увидела небольшую улыбку на его губах.
Когда он тщательно помыл свои руки, я вытерла их полотенцем и помазала ладони мазью. Ему нужно было два небольших пластыря на самые глубокие порезы, ну, в любом случае, его руки выглядели не так плохо. После вчерашней борьбы с кустами роз, его руки уже были кашей из порезов и пластырей. Он выглядел так, как будто дрался с парочкой рысей. Неужели люди до сих пор делают это? Хорошо, мы же в Техасе.
— Просто не пачкай и не мочи руки. С ними всё будет в порядке. И помни, что ты всегда должен надевать свои рабочие рукавицы. А теперь дай мне взглянуть на твой локоть.
Я повторила процедуру отмачивания и чистки, а затем использовала пинцет, чтобы вытащить пару кусочков гравия из его локтя. Порез был довольно глубоким, но не слишком большим. Я промыла его перекисью и почувствовала, как его тело напряглось, когда я прикоснулась прозрачной жидкостью к порезу, но он ничего не сказал.
Если бы мне пришлось придумать слово, которое давало бы характеристику Джордану, то это было бы слово «стойкий». Он принимает боль так же, как люди принимают кофе. Определённо стойкий, а также горячий.
В конце концов, это возможно было не хуже, чем делать тату. Я не могла перестать думать, когда и где он сделал себе все эти татуировки. Когда ему было шестнадцать? Просто возможно.