Спустя два часа в покои все еще бодрствовавшей Теодоры заглянул вновь расстроенный Альберих и печально поведал, что все усилия умелой египтянки не увенчались успехом.
Эпизод 14. 1657-й год с даты основания Рима, 17-й год правления базилевса Льва Мудрого, 3-й год правления императора Запада Людовика Прованского (июль 903 года от Рождества Христова)
Ни много ни мало, но целых два года минуло после визита Альбериха к его римским друзьям. Итальянские сеньории все это время пребывали в редкостном для того века состоянии покоя, умиротворенность и благодушие воцарились на апеннинских землях. Спокойным властелином на полях северной Италии полноправно ощущал себя Беренгарий Фриульский, в роскоши и неге обдумывал свои коварные планы Адальберт Тосканский. В далеком Провансе по несколько раз на дню Людовик Бургундский примерял на себя императорскую корону, а в буйном разгуле пытался смягчить горечь своей болезни, которая, увы, так и не покинула его, Альберих Сполетский. Наконец, в просторных залах своего ватиканского дворца от суеты и вечных интриг мог позволить себе абстрагироваться папа Бенедикт Четвертый, с умиротворенной душой и спокойным разумом посвящая свой досуг бесконечным теологическим спорам с восточными еретиками, и лишь однажды за эти годы явив миру всю мощь своего высочайшего гнева, когда подверг отлучению от Церкви фландрских убийц Фулька, знаменитого архиепископа Реймса52.
В спокойствии и добром здравии пребывала и семья Теофилактов. Глава семейства был первым лицом римского Сената, едва ли не более прочих уважаемый горожанами и Ватиканом патриций. К званиям консула, сенатора, главы городской милиции граф Тусколо добавил за это время титул папского вестарария53. Его главным советником оставалась премудрая Теодора, умилявшая римлян своей набожностью, ибо сия красотка по нескольку раз в год отправлялась в паломничества к церквям Северной Италии, невзирая на все тяготы путешествия по опасным итальянским дорогам, маршруты которых почему-то неизменно проходили через Болонью, где недавно сменился епископ. Росли и хорошели дочери графини Тусколо, Теодора-младшая и Мароция, последняя ни разу за это время не вспомнила свои приключения в Лукке и тех так рано оперившихся, сыновей Берты Тосканской.
Никто из вышеназванных вельмож света и Веры не рассчитывал всерьез на долгое сохранение этого странного штиля, внезапно воцарившегося в дотоле бурлящем океане политики. Одни, здраво оценивая ситуацию, не давали и ломаного гроша за клятвы своих побежденных врагов, а те, в свою очередь, изнывали от жажды реванша и копили силы. Установившееся равновесие на самом деле было настолько хрупким, что одно-единственное событие вновь привело в движение всю Италию. 01 июля 903 года от сердечного приступа скончался папа Бенедикт.
Не нужно было быть чрезмерно суеверным и вовсе не обязательно было являться достойным современником дремучего десятого века, чтобы не задуматься о сверхъестественных причинах той чехарды правителей, которая возникла за последние годы на папском престоле. За семь лет Рим сменил уже семь пап, и теперь снова, в который уже раз, готовился к жесткому противостоянию правящих элит в споре своих кандидатов на трон Святого Петра. Как грифы к обнаруженной падали, устремились со всех концов в Рим представители знатнейших итальянских фамилий и высший церковный клир. Ближайшие соседи Рима при этом заведомо получали определенное преимущество, ибо могли скорее оказаться в черте Вечного города и начать свою борьбу, отдаленным же провинциям оставалось, по большому счету, глотать желчную слюну и наблюдать, как прыткие конкуренты выбирают главу христианского мира.
Уже на третий день после кончины Бенедикта в Рим прибыл многочисленный кортеж Адальберта, маркграфа Тосканского, многочисленный настолько, что Теофилакту с большим трудом удалось отстоять право города оставить часть вооруженного сопровождения вновь прибывших вне крепостных стен. Адальберт и его супруга Берта были настроены весьма решительно. Как только они оказались в городе, практически все знатные римляне получили приглашения посетить их резиденцию, где всем гостям недвусмысленно намекалось на щедрые подарки от расточительной Тосканы. Сразу же обнаружилась и выдвинулась на передний план креатура графов тосканских — Христофор, кардинал церкви Святого Дамасия.
Кардиналу Христофору на момент описываемых событий было пятьдесят два года. Несмотря на достаточно преклонный для того времени возраст, Христофор сохранил в себе резкость характера и энергичную натуру, благодаря которым он и совершил в молодости стремительный взлет по церковной иерархической лестнице. Он был рукоположен в священники еще папой Иоанном Восьмым более двадцати лет назад, а кардиналом титульной церкви стал с благоволения Стефана Шестого. Однако с того времени категоричность и нетерпимость Христофора вкупе с его кипучей деятельностью начала идти ему во вред. Прочие священники высшего ранга находили его характер чрезмерно прямолинейным и нескрываемо амбициозным, а потому, приманивая его к себе в союзники и используя поначалу его инициативность и, пардон, определенную твердолобость, удачливые победители затем потихоньку и ловко задвигали Христофора на второй план. Таким образом, за последние два десятка лет Христофор успел побывать в эпицентре всех основных эпизодов борьбы за папскую власть, начиная от участия в убийстве своего покровителя Иоанна Восьмого (первом в истории, как уже говорилось, убийстве папы римского) до Трупного синода, где громовая речь Христофора производила не меньшее впечатление, чем яростные филиппики папы Стефана.
52
Фульк Почтенный (? -900) — архиепископ Реймса (883—900), родственник и креатура Гвидо-старшего Сполетского.