Если ее что-то и пугало, так это собственная реакция на него. Ни один мужчина не заводил ее так, как он. Ни одного мужчину она не хотела с такой неистовой страстью.
— Нет, — прошептала она.
— Вот и хорошо.
Николь верила ему, верила даже больше, чем позволяло приличие. Больше, чем диктовало благоразумие. Даже сейчас, когда он полностью контролировал ситуацию, она чувствовала себя в безопасности и не сомневалась, что, если прикажет ему остановиться, он отступит и тут же ее освободит.
Она по собственной воле оставалась его пленницей, она жаждала испытать то, в чем слишком долго себе отказывала.
— Итак, — пробормотал Ким, — если вы не боитесь меня, то должны доверять мне.
— У вас талант анализировать.
— Я всего лишь стараюсь правильно расшифровать ваши туманные ответы.
Он замолчал, терпеливо ожидая ответа. Молчание затягивалось. Но, вздохнув, Николь признала неоспоримый факт.
— Я доверяю вам.
Снисходительная улыбка скользнула по его чувственным губам.
— Тогда откуда у меня такое впечатление, что ваше доверие не очень-то прочно?
— Возможно, у вас слишком живое воображение, — с невинным видом предположила Николь.
Глаза Кима потемнели от желания, и, когда он перекинул через нее ногу, Николь почувствовала силу его эрекции. Пульсирующая сладкая боль разлилась по ее животу, и Николь с немалым трудом подавила стон.
— О да, воображение у меня и впрямь живое. Особенно в том, что касается вас и меня.
Все тело Николь звенело от напряженного предчувствия, как струна, дожидающаяся прикосновения смычка.
— Скажите, доверяете ли вы мне настолько, чтобы позволить поцеловать вас сейчас, когда вы полностью в моей власти?
— А почему вы считаете, что я хочу этого?
— Догадываюсь.
Ее бросало в жар от одного лишь звука голоса Кима, от одного его взгляда, от одного прикосновения.
— На чем основаны ваши догадки?
— Например, на том, как у вас перехватывает дыхание при физическом контакте со мной.
Он положил ладонь на обнажившуюся полоску кожи между тенниской и шортами. Николь словно обожгло.
— Да, вот так, — с мрачным удовлетворением подтвердил Ким.
— Что еще?
— Вам этого мало? Вот еще пример. — Он погладил ее по животу и убрал руку, когда пленница задрожала и подалась ему навстречу. — Но пожалуй, самый убедительный пример — это то, как наливаются ваши соски, как вы стремитесь придвинуться ближе для более тесного физического контакта. — Его рука исчезла под тенниской, и Николь ощутила дразнящее, возбуждающее прикосновение его пальцев к груди. — Все ваши реакции однозначно указывают в одном направлении и выдают вас с головой. Говорят, шила в мешке не утаишь. Так вот сексуальное влечение — это то же самое шило.
Конечно, он был прав. Спорить было невозможно и нелепо, а потому не стоило и пытаться, тем более что Ким предъявил убедительные аргументы.
— Вы не ответили на мой вопрос. Достаточно простого «да» или «нет».
Запретный плод сладок. Да и воображение уже рисовало Николь картины, смелость и новизна которых заставляли ее трепетать.
Она подняла голову.
— Итак, тормоз или газ? — с легкой иронией спросил Ким.
— Да, — выдохнула Николь.
Глава 8
Получив долгожданное разрешение, Ким перешел к активным действиям. Губы Николь ждали поцелуя, и Ким с готовностью воспользовался приглашением. Молодая женщина тихонько застонала, капитулируя перед этим мощным натиском, но Ким повел себя подобно варвару, вторгшемуся в богатый сокровищами город. Удивленная и застигнутая врасплох, Николь все же опомнилась и вступила в схватку — безжалостную и беспощадную.
Ведя эту эротическую игру, наслаждаясь поражениями в такой же степени, что и победами, Николь не испытывала ни малейшего смущения — ни с чем не сравнимое наслаждение вытеснило все прочие ощущения и мысли и толкало ее все дальше к краю пропасти, к безумному восторгу падения.
Николь не имела возможности произнести ни слова, но она говорила на другом языке, на выразительном языке женского тела, на языке, которому не учат, но который понимает каждый мужчина. Николь покачивала бедрами, выгибалась навстречу Киму, терлась ногами о его ноги. Она жаждала прикосновений, объятий, поглаживаний. Она хотела ласки. Хотела чувствовать его желание, его страсть.
Когда она обхватила его ногами, Ким едва не задохнулся. В его крови бушевал пожар. Ему казалось, что напряжение разорвет его, если он сию же минуту не овладеет извивающейся под ним женщиной.