Например, день рождения лунного зайца какого-нибудь отпраздновать…
2. ЛЕТИ СО МНОЙ…
А поутру приперся Дэн Родмен, голландская балаболка. С собою он привел «молодого многообещающего» режиссера — Ангуса Айрема. Припоминаю последний фильм этого Ангуса, триумфальная получилась херня, нет слов. (Вообще, кино не люблю — но фильм его увидел совершенно случайно, это верно судьба, опять судьба…) Только посмотреть на него было забавно (на Родмена я не смотрел вовсе) — старомодные очки типа «не забуду Джона Леннона», козлиная такая бородка, придающая всему остальному лицу принципиально идиотическое выражение — но эта ирония в глазах, черт побери, она стоила всего остального! Айрем похож был на огненно-рыжего призрака, и гэльская внешность только прибавляла ему этакого нечаянного очарования пофигиста. О внешности своей такие люди обыкновенно не заботятся, здраво рассуждая, что безнадежно некрасивы. Но было в нем небрежное притягательное не знаю что. К тому же Айрем одет был как беглый душевнобольной, чем окончательно расположил меня к себе — ибо я психов люблю, и сам такой, каюсь.
— Мистер Дэймон, мисс Лауренс, позвольте вам представить вершителя судеб мирового кинематографа — вот он…
— Рад-то как, — я сел, а они все еще стояли, — мистер Родмен, а вам я с безнадежностью повешенного напоминаю, что я зовусь и пишусь Даэмон и никак иначе. Сожалею, но ежели вы и впредь будете меня обижать вот так ни за что, я выкину вас в окно с данного четвертого этажа. И выпил шампанского. Все молчали, привыкая к разговорам Даэмона.
— Вы аристократ, верно? — спросил Айрем с усилием: он еще не освоился в логове Зверя.
— Что изменит мой ответ?
— Видимо, будет означать невозможность моего предложения вам, ведь сословная лестница…
— О, здесь все просто. У меня ведь есть много ответов. Вам как несомненному простолюдину да будет прелюбопытно узнать, что я разумеется имею титул, но, слава Богу (именно Ему) — не английский. Оттого не робейте при мне, ведь по правде говоря на их английскую аристократию мне… (я задумался над глаголом).
— А как ты сама его зовешь? — бесцеремонно спросил он Син.
— «Милый…»
— Да… это, конечно, снимает проблемы в общении.
— А вы с ней знакомы? — удивился я.
— В том-то и дело, что я к вам приехал по настоятельной рекомендации этой молодой леди, она ведь говорила со мной недели две назад — говорила о вас. Я, впрочем, так и не разобрался с вашим титулом…
— «Князь мира сего»…
— Вы Антихрист?
— Что-то вроде.
— Как интересно, — сказал он с выражением полнейшего безразличия.
— А какая, собственно, разница? Ну да, я презабавная зверушка 666, а будь перед вами хотя бы дистанционный гном с аэрокосмическим модулем заместо чего-нибудь жизненно важного — и что тогда?!
— Тогда бы его внесли бы в книгу рекордов Гиннеса, — Айрем спокойно взял со стола круассан, — а так я просто хотел предложить вам некий бизнес на несколько миллионов долларов.
— Нет, меня не интересуют деньги.
— Неважно. Отдадите бедным. Меня интересует эта девочка, она в перспективе великая актриса, она нужна мне для нового проекта. Я откинулся в кресле и закурил, получая удовольствие от его бормотания и еще от того, что видел — он совершенно не ориентируется куда попал, почему эта богиня красоты со мной (а не с ним, к примеру). Но это же здорово — впервые за год я могу поговорить с кем-то как раньше, до этого.