Очередной период моей работы в славном городе Екатеринбурге.
Это было всегда, да и будет, наверное, всегда, но в какой-то момент руководству железной дороги надоело, что проводники пассажирских железнодорожных вагонов перевозят «левых» пассажиров за деньги, которые, соответственно, кладут в свой любимый и желанный карман, а не в «карман» железной дороги.
Как обычно, вечером мне сунули надзорное производство по уголовному делу, возбужденному в отношении одного из многих проводников, которую поймали с поличным. Она пустила двух «левых» пассажиров в свой вагон, а деньги, полученные от них, благополучно забрала себе.
Тут ей не повезло, т.к. в тот период времени сотрудники ОБЭП (отдел по борьбе с экономическим преступлениями) почти второй месяц «работали» именно в отношении таких проводников-барыг.
Железнодорожное начальств, взбешенное неправомерными действиями своих же работников, да и жалобами пассажиров, которые сталкивались с тем, что когда пытались сесть на свои законно купленные места, то оказывалось, что их места заняты непонятными людьми, «накатали» несколько заявлений вышестоящему начальству сотрудников милиции, да и в прокуратуру по этому поводу.
Поэтому было принято решение провести несколько десятков рейдов в отношении таких «нехороших» людей, почти редисок, чтобы хотя бы снизить такую порочную практику.
В месяц, бывало, возбуждалось несколько десятков уголовных дел в отношении пойманных проводников. Расследовали их достаточно быстро, потом через два-три месяца у нас было по два-три уголовных дела в день, которые рассматривались в суде. Так было на протяжении нескольких месяцев, пока не спала «волна» возбужденных уголовных дел в отношении проводников в период рейдов. Напугали всех проводников этим сильно, а кое-кого и не по одному разу.
Почти 99 процентов этих проводников были женщинами, большей частью разведенных с детьми. Просто время было тяжелое, они пытались заработать хоть что-то, чтобы сводить концы с концами. Соответственно, никто их в «утюрьму» садить не хотел, но и этот бардак надо было заканчивать. Во всяком случае, таково было требование «больших» дядей из милиции и прокуратуры.
Статья у всех была одна и та же на всех – 165 УК РФ - причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.
Наказание по этой статье с того времени поменялось несколько раз, а в тот момент санкция, если не ошибаюсь, была до трех лет, при чем со штрафом в несколько десятков тысяч рублей.
Так вот, приезжаю я в суд и быстро поднимаюсь в зал судебных заседаний, чтобы отметиться перед судьей, что я прибыл и готов приступить.
В зале обнаруживаю хорошо знакомого адвоката, который пришел защищать свою клиентку. Хорошо знакомая мне рожа…
Так уже получилось, что я его очень-очень хорошо знал. Мало того, что у него была собака породы «боксер», «сынок» которого оказался в семье моей жены, и перешел мне по «наследству» в нашу с ней семью. Так мы еще и жили с ним в одном доме и в одном подъезде: он на третьем, а я на пятом этаже.
Соответственно, сталкивались мы с ним постоянно. Дружеских отношений: ну там дружить домами, у нас не было. Всё-таки мы с ним антагонисты – он защищает, я обвиняю, но и плохими их нельзя было назвать. Каждый делал свою работу, вот и всё…
Поздоровались, обсудили уголовное дело, а потом приступили к процессу.
Иногда, если посмотреть со стороны, то можно подумать, что у обоих признаки шизофрении. Вне процесса адвокат и прокурор могут общаться как близкие друзья или знакомые. Когда дело касается начавшегося судебного процесса, то дело может доходить чуть-ли не до драки. А после окончания – опять не разлей вода…
В общем, мы там с ним устроили «драку» по воду виновности или невиновности его подзащитной.
Судьи и секретарь сидели и наслаждались процессом. Ну а чего? Бесплатный цирк с конями или кино – война и немцы. Ну им «скушно», а тут два дебила воюют не пойми за что… Не, ну не совсем – не пойми, но бойня была жесткой.
Меня наша подсудимая довела до «белого каления»: то она признавала вину, то не признавал, и так было несколько десятков раз за весь процесс.
Скажете, ну и в чем проблема? Проблема в том, что от признания или непризнания вины зависит наказание. Если человек вину не признает, то получает больший срок, чем если признает. Это не отягчающее обстоятельство, но признание или не признание принимается при назначении наказания.