– Выбор есть всегда, – я посмотрел на Аполлона, который стоял рядом, слушая наш разговор. – Спусти рядом с островом. До берега на лодке должен доплыть, это недалеко, – и я снова отвернулся к морю. На сердце будто камень упал, честное слово, и черти скреблись.
Через несколько часов все немного расслабились, кое-кто даже ушёл спать. Цербера отправили отдыхать, когда он убедил всех, что всё в порядке. Карла отпустили, где я сказал. Кажется, с ним всё нормально – по крайней мере, до острова он добрался целым и невредимым.
– Август, – кто-то даже не позвал, а потребовал моего ответа. На меня смотрели яркие голубые глаза Нарциссы. Что же, это ожидаемо. Но рядом с ней стоял Орфей – с забинтованной рукой, бледным лицом и обнадёживающей решимостью во взгляде. Я удивлённо приподнял бровь.
– Я понимаю, о чём ты хочешь поговорить, – сказал через некоторое время, обращаясь к Нарциссе. – Но знаешь, мне сейчас не до этого. Совсем.
– Мы провалили задание. Что теперь будет? – всё же задала другой вопрос девушка, помявшись. Я, покачав головой, вздохнул.
– Сейчас на берегу отпустим бывших заключённых. Нам за это должны заплатить, всё же часть задания выполнена, – я вроде бы легко дёрнул плечом, но было в этом простом жесте что-то опасное, нервное.
– Август, – подал голос Орфей. – Я должен с тобой поговорить, – он был настроен решительно. Меня это немного удивило, но, наверное, разговор был предсказуем. Просто закрыть на всё глаза нельзя.
– Можно потом?
– Это срочно, – сказал Орфей. Что ж, попробовать стоило. Я кивнул на дверь.
Кухня была моим любимым местом на корабле, не считая той части палубы, где я так часто просто стоял, наслаждаясь ветром и ночью, разочаровываясь в других или в самом себе, желая просто побыть самим собой. Побыть кем-то, кем я на самом деле не являлся.
С каждым днём становилось всё труднее. Я просыпался, не в силах вспомнить сон, но от него точно веяло чем-то родным, до боли знакомым. И я даже подозревал, чем именно.
Прошло всего трое суток с тех пор, как Ева выставила меня за порог своего дома. Я этого ждал, даже хотел, но теперь жалел, что так толком и не попрощался. Думал, что мы сможем общаться и дальше, но плохо это себе представлял. И это при таких обстоятельствах? А что, если почти каждая ночь в банде будет такой? Опасной, неповторимой, неясной, рискованной? Что, если однажды я просто не смогу снова открыть глаза, если попадусь гвардейцам и буду казнён в тот же день? Что, если мою жизнь прервёт одна пуля из пистолета, как и случилось с отцом?
Я с разочарованием понял, что тогда больше всего буду жалеть не о неудачах и недосказанностях в Хели, нет. Я буду жалеть о том, что не сумел поговорить с Евой. Даже не попытался объяснить ей свой побег, отречение от собственной дочери. Как объяснить, если я сам не понимаю причин?
– Почему ты освободил меня? – в мои размышления нагло ворвался голос Орфея, пока мы стояли на кухне, подпирая стены.
– Как-то само получилось, – сказал я. Орфей наклонил голову. Сам виноват – не стоило выбирать такой момент для разговора. Понятно же, что я сейчас не в духе. На самом деле его звали Алексеем Романовым, но когда парень оказался в банде, то получил не только прозвище, но и новые документы. Благодаря этому я нашёл его среди десятков других камер и сумел освободить. Честно говоря, я и сам не знал, почему с такой решимостью сделал это, теряя драгоценное время.
– Август, я благодарен тебе за всё, что получил здесь. За освобождение, в конце концов. Взамен я постарался помочь вам, чем смог, – растерянно начал он, не глядя на меня прямо.
– Я так понимаю, сейчас должно быть некое «но»? – такие разговоры не были для меня неожиданными или новыми. Хотя, признаюсь, я думал, что Орфей захочет остаться.
– Август, я хочу вернуться домой. Больше не смогу жить на корабле, помня, что есть и кое-что другое. Гораздо важнее, – он замолчал, но и я не подавал голоса. Тогда Орфей, снова вздохнув, продолжил. – Я знаю, как ты поступаешь с предателями. Знаю, что я сам стал таким, когда сбежал. Но и ты знаешь, что ни за что не расскажу никому о вас, даже если это будет стоить мне жизни. Я ценю каждого участника Хели, я…
– Достаточно, – оборвал его я. Орфей испуганно притих. – Иди хоть на все четыре стороны, – парень удивлённо часто заморгал. Как мальчишка, право!
– Ты меня отпускаешь? – спросил он, не веря.
– Ты правильно подметил: я знаю, что ты нас не выдашь. Рассчитываю на то, что поможешь нам, если понадобится – знаю, что ты теперь в гвардии. Конечно, это с твоей стороны подло, но у каждого свой путь. Сегодня ты доказал свою преданность, несмотря на побег.