— Что ж, Светлана Владимировна, если вы настаиваете на испытании на «Правдоискателе», не смею отказывать. Но только — не сегодня. Сегодня вы вернётесь в камеру и хорошенько подумаете. Учтите, чтобы вынести вам смертный приговор, Особому Совещанию достаточно найденных при вас трёхсот долларов — валютные спекуляции относятся к числу тягчайших преступлений. А ведь вам ещё могут быть предъявлены обвинения в шпионаже и связи с зоологическими диверсантами — так что, хорошенько подумайте.
Высказав угрозы, следователь не дал Свете опомниться и вызвал конвой. Двое безликих в штатском тут же увели женщину в багровую мглу коридора. Как только за Светой закрылась стальная дверь, полковник обратился к сидевшему за длинным столом врачу психиатру: скажи, Степан Петрович, задержанная, по твоему мнению, действительно — сумасшедшая? Или — симулянтка? Я, знаешь, подумал, что она — зомби. Нам в прошлом году в Москве про таких рассказывали.
Внимательно следивший за ходом допроса врач прекрасно понимал затруднения полковника — да уж, не хотел бы он быть на месте Ивана Ивановича! — впрочем, и на своём месте психиатру могло прийтись не сладко и потому, не колеблясь, он протянул следователю руку помощи:
— Какое там к чёрту зомбирование! Натуральная сумасшедшая! По-моему — параноидальная шизофрения. Причём, очень тяжёлый случай. Знаешь, Иван Иванович, сейчас в Ростове находится профессор из института имени Сербского, так ты попроси генерала пригласить его на следующий допрос — профессор наверняка эту несчастную Светлану Владимировну заберёт к себе на обследование. Всем будет лучше — и ей, и нам…
…ещё бы! Следователь мгновенно оценил поддержку Степана Петровича: если удастся эту чокнутую шпионку сплавить в московскую психушку — с него взятки гладки! И чёрт с ними с маячащими вдали генеральскими погонами — топор видится гораздо отчётливее и ближе! Один неверный шаг — и на двадцать пять лет загремишь как миленький! А скорее всего — под расстрел. Да… но этот чёртов паспорт? Ведь генерал с него не слезет, пока он не придумает, как объяснить, откуда взялась эта антисоветская фальшивка? Но всё равно, спасибо Степану Петровичу, хоть исходя из своих интересов, а поддержал… и эта его идея, пригласить московское психиатрическое светило — очень даже может сработать! А что? Над генералом тоже есть начальство… и если ростовскому следствию не удастся расколоть беременную сумасшедшую, допытываясь, откуда у неё взялись фантастические дензнаки и глумливая пародия на паспорт, как на это посмотрят в Москве?
Вернувшись в камеру, Света легла на койку поверх солдатского одеяла — благо, от неё пока не потребовали соблюдения правил тюремного распорядка, да и, вообще, не сказали ни слова насчёт этих самых правил — и попробовала оценить состоявшийся допрос. Причём, не в свете того, насколько серьёзны выдвинутые против неё обвинения в шпионаже и сговоре с засланными ЦРУ чудовищами — зачем, если, по словам следователя, в этом ужасном мире, чтобы расстрелять человека, достаточно найти у него несколько долларов? — сколько надеясь угадать, действительно ли Иван Иванович ограничится до родов одним психическим давлением? Ведь от применения самых жестоких пыток здешних дознавателей удерживает отнюдь не забота о здоровье её будущего младенца, а только желание узнать, кем в действительности является задержанная ими женщина — надо думать, российский паспорт и невиданные дензнаки не дают покоя власть предержащим. Н-да… надолго ли Ивану Ивановичу и его начальству хватит терпения? Успеет ли Ольга до той поры извлечь её из этих подземных казематов?