Выбрать главу
Дорога дальняя, дорога долгая, А в небе пасмурном горит звезда. Разлука горькая и непутевая, Как масть пиковая, на стол легла.
А мы по жизни много теряли, Но ничего так до боли не жаль. Нашу любовь мы с тобой променяли: Ты — на разлуку, а я — на печаль.
Дорога дальняя, дорога долгая, А в небе пасмурном горит звезда. Разлука горькая и непутевая, Как масть пиковая, на стол легла.
Шансонье
А в Париже ночь на крыши Опускается, и тише, Тише звук аккордеона — Затихает шансонье. Разлетаются все музы, И поддатые французы Вынимают мелочишку Из потертых портмоне.
Ну, а мы сто франков вынем И ему на кепку кинем. Скажем так: «Сыграй, маэстро, В русском жанре что-нибудь, Чтобы сердце защемило, Чтобы грусть-тоска накрыла, Чтобы я по-царски принял Полстаканчика на грудь.
Во французском ресторане Водка русская в стакане, И в кармане много «мани», Только в сердце пустота: Нет друзей и нет общенья, Куража и настроенья, И при выходе не встретишь Обнаглевшего мента.
Только звук аккордеона, И родной мотив шансона — Будто дома, будто дома, Даже слезы на глазах. Так играй, играй, родимый, Мы с тобою побратимы, Только ты в своем Париже, Ну а мы, браток, в гостях.
Давай, шансонье! Давай, шансонье, давай, Играй для меня, играй, И пой по-французски мне, пой, Про то, как вернусь я домой.
Наши песни для тех, кто болеет душой за Россию

Интервью с Вадимом и Викторией Цыгановыми

— Песенный альбом «Офицеры России», выпущенный при поддержке ветеранского движения «Боевое братство», несомненно, ваша новая творческая удача. Хотя это смелый, я бы даже сказала, отважный шаг! Патриотические песни, рожденные советской эпохой, некогда очень популярные, в большинстве своем сегодня забыты за давностью лет или, в лучшем случае, вызывают лишь снисходительную улыбку… Однако, слушая ваши песни, в искренность автора начинаешь верить. С первых слов…

Вадим:Песни, о которых вы сказали в начале, — памятник нашему недавнему прошлому, когда путем «великих строек» пытались построить «светлое будущее всего человечества». Сегодня, слава Богу, наступает трудное, но благое время — время строительства своих собственных душ… Что же касается искренности и веры, то, скорее всего, они рождаются у наших слушателей, потому что в этих песнях нет выдумки, они написаны не в кабинете, и не на заказ…

— Расскажите, что послужило посылом к их созданию?

Вадим:Начиная с 2001 года мы с Викой неоднократно были в Чечне, в «горячих точках»: в Грозном, Ханкале, Гудермесе, в Аргунском ущелье. Война тогда была еще в самом разгаре, и мы своими глазами увидели страшную правду о ней. На телеэкранах было одно вранье, а офицеры и солдаты-срочники даже не знали, за что воюют. Позже весь мир узнал, какая продажная была эта война, как отмывались деньги, как торговали пленными… Поэтому и песни получались такие… Разве можно было молчать?

Вика:Нам хотелось воспеть ребят — и погибших, и живых, прошедших эту «мясорубку». Им было очень тяжело. Надо было обязательно подымать их дух. Они и сегодня должны быть уверены, что не одиноки и не заброшены. Среди них столько добрых, хороших людей! Не на словах, а на деле защищая Родину и неся на своих плечах несправедливую действительность, они искренне хотят спасти душу, получить духовную поддержку, благодать, укрепить волю… Эти песни мы адресуем не только людям военным. Война в Чечне задела сердце каждого. Вся Россия воевала… Это во-первых, а во-вторых, слушатели найдут в «Офицерах России» песни на другие темы, важные для души любого человека…

— Что больше всего запомнилось Вам в тех «опасных гастролях»?

Вадим:За свою творческую жизнь на каких только концертных площадках нам не приходилось выступать, но там… Вика пела на бронепоезде, на КАМАЗах, на разбитом аэродроме… Во время самого первого нашего концерта прямо над нами боевики сбили вертолет. Ситуация была шоковая… А однажды нас встречали на бронепоезде. Разведка доложила, что готовится теракт и лучше ехать другим транспортом. Бронепоезд пошел дальше, а мы перелетели в Ханкалу на вертолете. Позже стало известно, что действительно произошел взрыв. Погибли люди, в том числе мирные, не повинные. В их числе была женщина, которая выносила нам хлеб с солью… Еще вспоминается, как в одну из последних наших поездок на Северный Кавказ мы летели бортом, на котором был груз 200 и груз 300 — погибшие и раненые. Это были восемнадцатилетние солдаты, раздетые, разутые… Жуть… Ребята сами рассказывали, что порой вынуждены были снимать с убитых боевиков одежду… Представляете, руками отстирывали и носили…