* * *
Я украшаю яхту.
А мечту свою — ту,
С которой ночами сплю,
Называю с любовью Викой.
А яхта моя, дорогая старушка,
Отдушина сердца, а не игрушка —
Немало спасала друзей
И хороших людей.
И волна ее накрывала
Холодных и южных морей,
Не раз бросало на рифы,
Кидало на мели.
Легенды да мифы
Время о ней слагало,
Но она доходила до цели
И всегда выручала.
И посему отношусь я к ней
Как к старшей подружке своей.
С богатой красивой историей.
И потому ее я зову
Любезнейшей «St. Викторией».
* * *
Нынче Бога
Осталось немного
На Земле.
И темнеет свет.
Две тысячи лет
По горячей золе
Змеится дорога сквозь горы костей,
И опасности прячет прах пустынь.
И степей суховей
Шипит в уши путнику:
«Брат, остынь,
Да из лужи попей,
Да скорей возвращайся:
Уже кружит весь день
Грифа тень над тенью твоей.
Возвращайся,
Или с жизнью прощайся».
А путник —
За Бога заступник,
Лишь пояс затянет туже,
Тишь не нарушит, Молебен отслужит,
И вдруг воспаленным ртом
Хрипло скажет: «Услышь!»
И, как гром, Грянет слово
В ворота небесные молотом.
И потом
Как аукнет там хор ангелов
Эхом в небе расколотом
Да затянет со смехом
Без слов псалмы неизвестные,
И поднимется пыль веков
Из тьмы, жахнет молния,
Освещая немые холмы
И все веси окрестные.
И ответит сверху Господь:
«Успокой свою плоть,
Я с тобой, мой единственный сын дорогой!»
* * *
Нанизывая слов жемчуга на иголку мысли,
Строка гуляет слегка,
Поскольку дрожит. И толку, похоже, мало —
То ли рука устала,
Или лень среди дня напала,
Да гордыня меня обуяла
Настолько, что уже не пойму:
Не играет строка, да и только.
Почему?
Тень по словам скользит,
Рифма не так блестит,
Все раздражает.
День угасает,
И я ухожу ко дну,
В звуках пустых тону
(Как в юности на Дону
в семьдесят пятом году).
Скажу вам, с ума я схожу:
Как жид над златом корпит,
Так я над строкою дрожу,