Погрузившись в мысли, не заметил, как начал засыпать. Только когда очутился на заснеженной поляне в одних тонких трениках, понял, что опять уснул.
По привычке начал щипать себя за руку, надеясь проснуться, но знал — это не приведет ни к какому результату.
Холод начал пробирать до костей. Ноги свело судорогой. Глянул вниз и пошевелил голыми пальцами, утопающими в снегу. Выдохнул изо рта воздух, видя, как в результате этого действия образуется облачко пара.
— НУ, НЕ МОЖЕТ ТАКОГО ПРОИСХОДИТЬ ВО СНЕ!!! ПРОСТО НЕ МОЖЕТ!!!
Но это происходило и от всего происходящего становилось жутко.
Раздался легкий шорох. Вскинул голову, всматриваясь в окружающую темноту.
Казалось, протяни руку и сможешь ее ощутить: вязкую, пульсирующую, живую и от этого не менее пугающую. В нос ударил уже знакомый запах можжевельника.
Сердце застучало как сумасшедшее, разгоняя по венам кровь, стоило услышать скрип снега, раздавшийся под ногами подходящего ко мне существа. По-другому язык не поворачивался назвать ночную гостью.
Поляна, где я находился в данный момент (хотя это спорно, ведь по идее, я должен был спать в кресле перед телевизором) озарилась лунным светом, хотя еще секунду назад, все небо было затянуто тучами, а на самой ее середине, словно из ниоткуда, материализовалась женская фигура: стройная, облаченная в черное платье, с темными, словно вороново крыло волосами, спадающими на плечи и узким, скуластым лицом.
Ее можно было бы назвать красивой, но нечеловеческий взгляд черных, не имеющих зрачков глаз, да жуткая гримаса, обозначающая улыбку, приводили в состояние близкое к параличу.
Острый серп, который женщина крутила в руках с поразительной легкостью и сноровкой, заставил вздрогнуть, навевая нехорошие воспоминания. Хотя, может быть, я дрожал от холода.
Шутка ли. По ощущениям явно минус двадцать градусов, а может и больше. Такими темпами и коньки откинуть запросто можно.
Ах, да, это же мне только сниться, так что терпи Леха и не скули. Утром будешь греться теплым чаем и горячими бутербродами, а сейчас…
Я собрал все свое мужество, и глядя в глаза ночной гостье, процедил белыми, почти обескровленными губами.
— Я вам дамочка не морж. По снегу с голыми ногами ходить не привык.
— Дерзкий. Дерзкий и упрямый. — Раздался голос, заполняя пространство вокруг меня.
От жуткого, нечеловеческого звука захотелось съёжиться, но куда уж больше. Я и так, стоял обхватив себя руками и согнувшись в три погибели. Почему-то казалось, что если уменьшусь в размерах, то холод будет не так заметен.
— Оставь меня в покое. — Пробормотал вяло, чувствуя, как уплываю в небытие.
Интересно, а во сне заснуть можно? Как-то это дико звучит.
Сильнейший удар заставил мою голову откинуться в сторону, возвращая четкость зрения и ясность мысли.
— Прекрати! — Послышалось шипение около моего уха.
Дернулся в сторону, но налетел на ствол дерева, а ОНА вплотную подошла ко мне.
— Пора понять, что ты принадлежишь мне. Смирись и склони голову. Признай МОЮ власть.
Я чувствовал, как неведомая сила давит со всех сторон, сжимая в тиски, ломая кости, заставляя слезы катиться по щекам.
Представив себя со стороны, понял, что выгляжу жалко. Как ни странно, это помогло справиться с накатившим ужасом, разжигая в душе искру сопротивления чужой воле.
— А не пойти бы тебе…
Видел, как исказились гневом женские черты лица, чувствовал, что играю с огнем, но как же задолбало бояться. Хотелось хоть раз ответить тем же, а потом, «ГОРИ ОНО ВСЕ СИНИМ ПЛАМЕНЕМ».
Цепкие руки схватили меня за подбородок в железном захвате.
И откуда только такая сила в столь хрупких пальцах?
Хотя, о чем это я? Это же не человеческие руки.
— Как ты смеешь? Да я тебя…
Длинные ногти впились в кожу на щеке, оставляя длинные кровоточащие борозды. Зато эта боль хоть немного, но отвлекала от жуткого холода.
— Что? Что ты мне сделаешь? Если я тебе так нужен, то давай, забери меня! Что, сил не хватает?
Раздраженный, гневный вздох раздался совсем рядом. Я даже почувствовал ЕЕ дыхание на своем лице. Черные глаза, казалось, налились еще большей тьмой, звериный оскал дал понять, насколько зла стоящая передо мной сущность, а затем тишину разорвал оглушительный женский смех
— А-ха-ха-ха. Сил не хватает? Если бы я только пожелала, то ты бы уже давно отправился на ту сторону.
— Так чего тогда медлишь? Вот он я! Сколько можно издеваться? Забирай!
Смех резко сошел на нет, оставив вместо себя убийственное молчание, а я вдруг отчетливо понял.
— Ты не можешь. — Хотелось, чтобы слова прозвучали гордо и торжественно, но вместо этого, из моего горла вырвался лишь слабый хрип, но и ему я был безгранично рад. — Тебе нужно мое добровольное согласие, мое смирение, поклонение и принятие. Вскинул голову, слизывая с замерзших, потрескавшихся губ соленую каплю крови и усмехнулся.