— С чего ты так решил?
— Он может появляться в реальности в своей истинной ипостаси, ты же — только в виде ворона.
Морена поморщилась недовольно. Похоже я попал в самую точку.
— Да, но это ничего не значит. Игра только началась. Пока он на вершине пьедестала, но я сделаю ход конем.
Прохладная рука богини метнулась вперед, толкая меня в грудь, и я полетел. Полетел в темноту.
Как же больно. Постарался открыть глаза, но в них словно насыпали песок. Тяжеленые веки не собирались подниматься, хотелось снова провалиться в спасительную темноту, но странный писк, действующий на нервы, заставил предпринять еще одно усилие.
Белый потолок и голубые стены — вот, что первым бросилось в глаза. Нахмурился.
— Какого черта?
Повернул голову и увидел штатив с прикрепленной к нему системой.
Ага, капельница, на пальце напульсник.
Я что в больнице? Ничего не понимаю. Неужели парням удалось меня спасти и привезти в город.
Улыбнулся сквозь боль. Пусть. Раз чувствую — значит живу.
Знать бы еще, что произошло в реальном мире после того, как Перун отправил меня за кромку.
Скосил глаза, рядом стояла еще одна койка, на которой лежал мужик лет сорока, уставившись в потолок и явно не обращающая на меня никакого внимания. Только хотел спросить, когда меня привезли, как дверь в палату открылась, и вошла женщина в белом халате.
— Добрый День, молодой человек. — Обратилась она ко мне, подходя ближе. — Вижу вы пришли в сознание. Как себя чувствуйте?
Прислушался к ощущениям.
— Вроде ничего, только больно. — Приподнял левую руку и приложил чуть пониже груди, сразу почувствовав повязку.
— Этого стоило ожидать. Все-таки ножевое ранение.
— Скажите, я в какой больнице и когда меня привезли? Мои друзья, они наверно беспокоятся…
— Вы в городской больнице, в отделении интенсивной терапии. Доставили вас поздним вечером девятого июля, сейчас двенадцатое, так что вы пролежали здесь три дня.
— Кк-а-ак июля? — Пробормотал я, точно помня, что на речку мы выезжали в конце августа. — Этого не может быть! — Разволновался не на шутку, порываясь встать.
— Алексей, пожалуйста, лягте, иначе придется ввести вам успокоительное.
Вот этого я не хотел. Мои мозги и так соображали с трудом, а после укола вообще отказались бы работать.
Необходимо было понять, что же произошло на самом деле.
— Все, я спокоен, — опустился обратно на подушку. — Можете рассказать, что произошло и откуда вы знаете мое имя.
— Ваши водительские права оказались в кармане джинсов. Доставили вас из центрального парка около половины двенадцатого ночи. Скорее всего, там на вас и напали. Вы что-нибудь помните?
— Не-а. — Произнес задумчиво.
Не помнил я никакого парка, да и вообще, не мог сообразить, как такое возможно.
Целый месяц жизни, начиная с того момента, как в мои сны пришла Морена, испарился, словно его и не было, а потом, до меня начала потихоньку доходить вся комичность ситуации.
Не может быть? Это что, мне все приснилось? Просто обычный галлюциногенный бред под воздействием лекарственных препаратов?
— Ха-ха. — Вырвался непроизвольный смешок.
— Что такое? — Обеспокоенно спросила врач. — Вам плохо?
— Нет. Все в порядке. Кому-нибудь сообщили, что я нахожусь в больнице?
— Пока нет.
— А где мой телефон?
Женщина перевела взгляд на тумбочку, и я облегчённо вздохнул. Нужно будет позвонить Пашке с Витькой и наконец, успокоиться окончательно.
— Молодой человек, раз все нормально, я пойду. Если что, кнопка вызова на стене, сразу над вашей головой.
— Угу. Понял.
Когда врач вышла в коридор, я чуть повернулся в сторону соседа по палате.
— Мужик, эй, мужик…
— Чего тебе? — Буркнул тот в ответ, явно не настроенный на разговор.
— Сейчас действительно двенадцатое июля?
— Ну, ты точно по голове стукнутый. — Послышалось со смешком, но я продолжал упорно смотреть на мужчину. — Двенадцатое. Двенадцатое. Можешь не сомневаться.
— Еще вопрос. Какого цвета мои волосы?
Сосед покрутил пальцем у виска, но все же ответил.
— Черные.
— И ни одного седого волоска?
— Нет, а ты что, решил состариться раньше времени?
Я не ответил, лишь облегченно перевел дух. Уф-ф. Значит, ничего не было. Теперь можно спокойно жить, не оглядываясь назад и не боясь, что какой-нибудь древний Бог решит меня прикончить.
— ТУК. ТУК-ТУК! — Раздалось справа.
Перевел взгляд сторону окна и обомлел. На карнизе нагло склонив голову и уставившись на меня глазками бусинками сидел большой черный ворон.