Ладонь метнулась к моему незащищенному горлу, но в это время по всей поляне раздался громкий, инородный для этого места звон. Он все усиливался и усиливался, заставляя ночную гостью сделать шаг назад, а затем, на мгновение раствориться в пространстве, чтобы в следующую секунду вместо наводящей на меня страх женщины, в воздух, с громким карканьем, взмыл черный ворон.
Открыл глаза, с недоумением смотря на надсадно надрывающийся, зажатый в ладони телефон.
Будильник. Восемь утра.
Попробовал разжать пальцы, но они совершенно не хотели слушаться, словно окаменев. Только тогда я почувствовал, насколько сильно замерз.
В голове яркими картинками вспыхнули обрывки сна, постепенно складываясь в отчетливую картину, и я застонал.
Словно старый дед, поднялся с кресла, кряхтя и потирая поясницу. Кожа на ощупь казалась ледяной. Кое-как дополз до кровати и упал, тут же накрываясь одеялом и стуча зубами от озноба.
Хватит себе врать. Не сон это был. Ни капли, не сон. Все реально. Пора смириться с той фигней, что творится в моей жизни или идти к мозгоправу.
— Ага. — Произнес себе под нос, все еще дрожа и кутаясь в теплую ткань. — И тогда тебе, Леха, одна дорога. В дурку.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда конечности начали нормально функционировать, решил все же встать. Первым делом принял горячий душ.
Эх, нужно было сразу, быстрее бы согрелся. Только вот не уверен, что смог бы нормально устоять на ногах.
Шмякнуться на напольную плитку и пробить себе голову никак не входило в мои планы, поэтому, правильно, что сначала решил полежать и дать телу относительно прийти в себя.
Теперь можно было закинуться кофе и подумать о житие-бытие.
А подумать было о чем.
Если исходить из того, что я не свихнулся окончательно, то получалось, что та сущность, что преследовала меня по ночам, реальна.
Я никогда не зачитывался, как мои друзья книгами фэнтези, не верил в ведьм и прочую нечисть, но то, что происходило со мной в последнее время, кроме как мистикой, назвать было нельзя.
Если предположить, что я психически здоров, ситуация принимала совсем скверные обороты. Короче, я оказался в полном дерьме и как оттуда выбраться не знал совершенно, но с чего-то нужно было начинать.
Поскреб пальцами отрастающую щетину, тут же вспомнив, как острые когти прошлись по моей щеке. Конечно, никаких царапин на коже не было, но боль, которую я ощутил от действий ночной гостьи, отчетливо врезалась в память.
Отложив в сторону недоеденный бутерброд, и сгоняв в комнату, вернулся с ноутбуком.
— Пора выяснить, что ты за тварь! — Со злостью прошептал в пустоту. — Так, что мы имеем?
Подумал несколько минут и забил в поисковике:
«Мистические существа».
Их оказалось слишком много. Гномы, эльфы, наги…
Нет. Все не то. Слишком примитивно. Нужно что-то другое.
Придется сузить поиски.
«Женщина в черных одеяниях с серпом в руке, с глазами, как сама ночь. Приходит во снах, принося кошмары»
Сразу выскочило несколько названий, но мой взгляд зацепился только за одно из них.
Быстро открыл вкладку, вчитываясь в текст и чем дольше читал, тем больше не по себе мне становилось. Если меня преследует именно эта сущность, то шансы на то, что я останусь в живых, ничтожно малы.
Мара, Морана или Морена. Славянская богиня темной ночи, кошмаров и страшных видений, олицетворяющая смерть и зиму, стоящая на страже миров Яви и Нави, встречающая души умерших и провожающая их на другую сторону.
— Тоже мне, Харон местного разлива. — Проворчал раздраженно.
Информации было очень мало, пришлось собирать почти по крупинкам, но основное я узнал.
Своенравна, мстительна, не прощает лжи и измены.
За Марой следуют по пятам: холод, зима, смерть, тлен, мрак, разрушение.
Главными атрибутами являются: серп, череп, черный лебедь, грифон, можжевельник, ель, сосна, ворон.
Теперь, становилось понятно, почему в большинстве из своих снов, я оказывался в лесу и первым, что чувствовал — запах можжевельника. Да и погодка, царившая на негостеприимных местах, куда меня затаскивала эта Богиня, теперь была легко объяснима.
— Как она сама при таком диком холоде не превратилась в сосульку? — Нервно хихикнул.
Хотя, о чем это я, она и превратилась, только не в сосульку, а в бесчувственную глыбу льда.