Босс сидел на своем кресле-троне, положив волосатые руки на зеркальный стол. И взгляд у него был ну вот совсем не располагающий.
— Здравствуйте, Нодар… э…
— Гургенович.
— Я пришла забрать свой паспорт. Он же вчера у вас остался.
— У меня, — протянул он, сверкнув черными маслянистыми глазами. — Ты почему на смену сегодня не вышла?
— Да видите ли… нашла другую работу.
— Тоже официанткой?
— Угу…
— А чем мое заведение не понравилось? — он грузно поднялся, и только теперь я увидела, какой у него огромный живот. Две пуговицы на рубашке внизу расстегнулись, видимо, не выдержав давления, выпустив на обозрение не менее мохнатый пупок.
Ужас…
Я отвела взгляд, уткнувшись в развешанные на стене фотографии посещавших заведение звезд.
— У вас отличный клуб, один из лучших, просто я живу очень далеко, неудобно ездить.
— А вчера, когда устраивалась, значит, было удобно?
Мне не понравился его настрой, как и странный, будто мутный взгляд.
Зачем-то посмотрела на дверь, потом снова на него.
— Да я как-то об этом сразу не подумала. Не волнуйтесь, никакую плату я за вчерашнюю смену не требую, просто верните мне мой паспорт, и я уйду.
— Вот так просто уйдешь?
Он обошел меня по кругу, рассматривая, словно товар.
— А поговорить?
Я опешила, обернувшись, потом что он завис сзади.
— О чем поговорить?
— Под хороший коньяк всегда найти тему можно. Да ты садись, — кивнул на кресло, но я, наоборот, отошла на шаг назад, сжав в кармане телефон, который забрала вместе с сумкой из подсобки.
— Я очень тороплюсь на электричку.
— Я тебе такси вызову. Да не волнуйся ты так, я же к тебе со всей душой. Садись, говорю, в ногах правды нет, — положил на мое плечо мясистую ладонь, насильно опуская в кресло.
Сердце пустилось в бешеный галоп, предчувствуя что-то очень и очень дерьмовое. Я ведь даже не сказала никому, что отправилась сюда. Никто об этом не знает.
— Но мне правда пора…
Он что-то пробурчал под нос на непонятном для меня языке и открыл заляпанную дверцу бара. Выудил большую квадратную бутыль, два стакана. Обернулся, не скрывая гнусную улыбку:
— Неужели ты до сих пор не поняла, что уйдешь отсюда только тогда, когда я этого захочу? Сейчас посидим с тобой. Поговорим по душам.
— Мне некогда. Пожалуйста, верните мне мой документ!
— Да ты чего такая дерганая, птичка? — положил ладонь на мое плечо. — Не хочешь уважить человека? Я к тебе ведь действительно с душой. На работу взял, хотя видно, что нигде ты раньше не работала. Не отказал, а ты как себя ведешь? «Не хочу, не буду». Разве это дело?
— Послушайте… — я попыталась подняться, но он буквально придавил меня к креслу.
— Я очень не люблю неблагодарных людей. На добро надо добром отвечать, не учили?
Полные мокрые губы изогнулись в наглой ухмылке. Не той, которая подкупает девчонок, когда так улыбается симпатичный любимец класса, а той, когда наглость — пугает.
Вот почему он взял меня вчера на работу так просто! Я еще удивлялась, как все гладко вышло…
Что же делать? Орать? Да разве кто придет на мои вопли? Скорее всего, подобное тут не редкость.
Да и драться я совсем не умею.
— Рыженькая… Хорошенькая. На мою первую любовь похожа, — улыбка стала сальной. — Не бойся, дядя Нодар тебя не обидит. Наоборот, отблагодарит, если хорошо будешь себя вести.
Он протянул руку, чтобы дотронуться до моей щеки, а я, сама не понимая, что творю, изо всех сил резко оттолкнула его от себя. Затем вскочила и, юркнув у него под рукой, побежала к двери, радуясь, что он не успел ее запереть.
Мне было дико страшно, слезы буквально душили. Паспорт я так и не забрала, но сейчас он тревожил меня в последнюю очередь. Единственное, что волновало на самом деле — это спастись от этого мерзкого мужика. Убежать, спрятаться, скрыться. Фу!
Стоило только представить, что было бы, запри он дверь, стало дурно.
— Аглая, ты куда это? Эй! — раздался за спиной голос Аллы, но я, ничего не слушая, ринулась прямиком на выход.
На улице было довольно многолюдно для столь позднего часа: горели вывески магазинов, по тротуарам спешили по своим делам люди, мелькали в едином потоке машины. Но я не чувствовала себя защищённый среди них, наоборот, теперь в лице каждого я видела врага.
Зайдя за угол клуба, опустилась возле стены на корточки и, прикрыв лицо ладонями, зарыдала, выплескивая эмоции.