Когда в очередной раз экстаз достиг своего предела, он вновь хотел отстраниться и несколько секунд полежать спокойно. Но девушка прижалась к его бедрам, протянула руку и коснулась его воспламененной мужской плоти, которая тут же отреагировала взрывом. Через несколько мгновений Стивен лежал уже около нее, стараясь успокоиться.
— В следующий раз предупреждай, прежде чем это делать, — задыхаясь, прошептал он.
Коломбина долго собиралась с силами, прежде чем ответить:
— Я, наверное, уже никогда не отдышусь, чтобы повторить все это. И вообще, ощущаю себя в сексуальном отношении совершенно опустошенной.
Он накрыл своими губами ее воспаленный рот.
— Я сейчас вернусь.
— Ты способен встать?
— Мне надо добраться хотя бы до ванны…
Она проснулась от того, что Стивен заботливо вытирал ей лицо кончиком теплого мокрого полотенца. Это прикосновение проникло ей в самое сердце. Когда он изъявил желание снова лечь, она подвинулась, освобождая место, и протянула навстречу обе руки. Но Стивен сам заключил ее в объятия, и они наконец заснули.
Ночью он проснулся и, неслышно надев лежавший наготове презерватив, украдкой проник в размягченное тело Коломбины. И сделал это так осторожно, что девушка даже не проснулась. Во всяком случае, она ни разу не открыла глаз. Потом он опять заснул…
Уже взошло солнце, когда он проснулся во второй раз. Повернувшись к Коломбине и проведя ладонью по ее упругому телу, Стивен спросил:
— Простите, вы — кто?
— Служанка. Я хотела убрать постель. Но потом решила сначала убрать с нее вас.
— Что ж, ради Бога!
И он покорно вздохнул.
— Поскольку ты вырвался вперед, теперь очередь моя, твердо заявила Коломбина и потянулась к стулу за презервативом. Стивен понял, что его ночное вторжение не прошло незамеченным. А она уже натягивала на его сразу затвердевшую плоть резиновый «носок».
— Осторожнее, — зашептал Стивен. — Это же не нога…
— Есть некоторое сходство.
Он притянул девушку к себе и крепко обнял. Стивен целовал ее губы, лицо, ласкал грудь, живот, потом — все тело. Сначала она лежала вялая и почти не реагировала на его прикосновения. Затем, пробурчав что-то, уткнулась носом в его грудь, застонала и вытянулась.
Он поднял Коломбину на руки, отнес в душевую и там старательно вымыл ее тело. Она несколько раз говорила, что уже достаточно, но он продолжал тереть ей спину с величайшим старанием. Наконец она перешла на крик:
— Да прекрати, в самом деле!
— Раб покорен госпоже.
— А ты хитрый, Арлекин! Соглашаешься со всем, что в твоих интересах.
— Потому что получил юридическое образование. Нас этому учили.
С особенной нежностью вытерев груди девушки, Стивен отложил полотенце, взял со стола фен и высушил ей волосы. Потом аккуратно причесал их. Некоторое время Коломбина стояла неподвижно, закрыв глаза. Потом спросила:
— Где ты научился делать женскую прическу?
— У меня была лошадь. Ее хвост приходилось постоянно расчесывать и выбирать из него колючки. Я любил это животное.
Он погладил ее по волосам, словно в доказательство того, что они хорошо расчесаны. И добавил:
— У тебя прекрасные волосы. Густые, черные. А твои карие глаза просто неотразимы. В них играют зеленые и голубые искорки. Совсем как в моей светомузыкальной системе! И они всегда влажные. Как будто за зрачками скрыты микроскопические сосуды с водой.
— Никто еще не сравнивал мои глаза со свето-музыкальной системой!
— Мужчины порой бывают так невнимательны.
— А еще с чем ты мог бы сравнить мои глаза?
— Разве что со звездами. Но я никогда не видел звезд, мерцающих таким светом. Остаются только леденцы, которыми украшают рождественский пирог.
Коломбина открыла чемодан и задумалась, решая, что надеть из нижнего белья. Выбрала узенький поясок, наклонилась, натягивая на ноги чулки и пристегивая их к поясу. Грудь ее оставалась обнаженной.
В этот момент девушка была просто восхитительна, и Стивен не мог оторвать от нее глаз. Она заметила это и возмутилась:
— Ты долго намерен за мной следить?
— Ты удивительно красива! И мне нравится твоя одежда. Пояс очень пикантен. Кстати, почему ты не носишь колготок?
— В них жарко.
— Конечно, для столь горячей и страстной женщины!
— Ты собираешься одеваться?
— Собираюсь. Но я не хочу упустить ничего из того, что делаешь ты. Это очень интересно!
— Если ты тотчас же не встанешь, я буду завтракать одна.
— Не выйдет.
— Это почему же?
— Потому что ключи от машины у меня.
— Черт побери, насколько я понимаю, ты ждешь, когда я тебя одену?
— О, женщина! Ты не понимаешь, каким трепетом наполняешь это бренное мужское тело!
— Одевайся! Я хочу есть.
— Сейчас. Ты — точь-в-точь как все другие женщины. Больше всего на свете любишь поесть.
— Вовсе нет! Я перетрудилась ночью, и мой организм требует пищи.
— Что ж, наверное, мне и впрямь лучше одеться. Кстати, ты пойдешь в таком виде?
— Нет. На мне, с твоего позволения, будет еще и верхняя одежда. Блузка, юбка…
— Почему бы не надеть брюки?
— Потому что рядом с тобой я хочу себя чувствовать женщиной. Вставай, одевайся и поедем.
Коломбина начала терять терпение. Стивен почувствовал это и молча начал одеваться. Он думал о том, как бы уговорить девушку поехать вместе с ним к Роберту. Но как быть с той блондинкой, которая его ждет? Она будет чувствовать себя неудобно…
Он посмотрел на Коломбину. А не позвонить ли прямо сейчас Роберту и не сказать, что он уже нашел себе женщину?
— Ты когда-нибудь бывала в Ардисе? — спросил он.
— Нет. Почему именно там?
— Потому что ты поедешь со мной как раз туда.
— Впервые об этом слышу!
— У меня просто еще не было случая сказать об этом. Я знаю, что ты можешь быть вежливой, воспитанной и жизнерадостной.
— Ха-ха-ха!
5
Пол еще не вернулся. Арлекин и Коломбина принялись кормить Ральфа. На это ушло две банки специального консервированного мяса для собак. Пес быстро слопал все до последней крошки, облизал миску и уставился на ящик стола в раскрытом нараспашку кабинете хозяина заправочной станции.
Стивен пожал плечами и взглянул на девушку.
— Чего он еще хочет?
— В столе лежат коробки с карамелью.
— Он ест карамель?
— Не только ест, но отлично знает, откуда ее взять.
Они выдвинули ящик стола. Там действительно лежали коробки с карамелью. Вскрыв одну, Стивен вынул две конфетки и бросил Ральфу. После чего оба с брезгливыми выражениями на лицах стали наблюдать, как пес долго мусолил первую карамельку, несколько раз выплевывал, брызгая при этом слюной. Наконец с хрустом съел. Ральф был грязнулей. Но любил карамель. Коломбина дала ему еще одну конфетку.
— Как ты думаешь, сообразит ли когда-нибудь этот пес, что может и сам вскрыть коробку зубами? — спросил Стивен.
— Ральф — джентльмен. И не станет красть у хозяина конфеты.
Они завтракали в ресторане. И снова делали это неторопливо, отдавая должное великолепно приготовленным блюдам.
Потом гуляли по центру города, восхищаясь тому, с какой заботой в нем сохранялись старинные постройки и деревья.
Когда Коломбина и Арлекин вернулись в свой домик, Пола все еще не было. Они дали Ральфу напиться и даже немного с ним поговорили. Потом долго спорили, скармливая собаке очередные карамельки.
— Мне кажется, что это просто-напросто непозволительное баловство, — говорила Коломбина. — Я не хочу иметь собаку. А Пол души в ней не чает. Пусть он ее и кормит. Не надо больше давать этому псу конфет!
— Но Пол тратит сейчас свое бесценное время на починку твоей машины, — возразил Стивен. Потом улыбнулся и сказал: — Ладно, пойдем ловить рыбу.
— А как быть с собакой?
— Ральф будет сторожить наши вещи.
— Верно. Вчера он здорово отпугнул непрошеных посетителей.