Но ответа не было. Тогда один из детективов зажег спичку. Они увидели гроб, наполовину вытащенный из саркофага. Но где были воры? Или же они успели скрыться? Детективы принялись прочесывать кладбище во всех направлениях.
Над вершинами деревьев всходила полная луна. Возбужденные детективы открыли из револьверов беспорядочную стрельбу. Тем временем воры, ожидавшие Свеглэса в какой-нибудь сотне ярдов, бросились через дубняк и растаяли в темноте.
Через десять дней они были схвачены в Чикаго, в наручниках доставлены назад, в Спрингфилд, и упрятаны в местную тюрьму под круглосуточное наблюдение усиленной охраны.
Старший сын Линкольна, Роберт, позаботился о том, чтобы нанять в Чикаго лучших юристов, которые могли бы на должном уровне провести дело против банды. Но у испытанных чикагских адвокатов была собственная жесткая позиция. Как уже упоминалось, в штате Иллинойс не было закона, предусматривающего преследование за похищение мертвого тела, тем более что воры фактически ничего и не украли. Поэтому им было предъявлено обвинение в попытке похитить гроб стоимостью всего в 15 фунтов.
В результате неизбежных юридических проволочек дело до суда дошло только через восемь месяцев. К этому времени общественное негодование по поводу случившегося окончательно улеглось.
При первом слушании дела четверо присяжных заседателей проголосовали за то, чтобы отпустить воров без наказания. При повторном его рассмотрении двенадцать присяжных предпочли пойти на компромисс, приговорив похитителей тела Линкольна всего лишь к двенадцати месяцам тюремного заключения.
Если бы Уэллс не сломал себе ногу, он мог бы остаться продавцом в бакалейной лавке
Сто с лишним лет назад группа ребят играла на одной из улиц на окраине Лондона. Внезапно один из подростков схватил маленького мальчика по имени Берти Уэллс и подбросил его высоко вверх, а при падении не смог поймать его. Мальчик ударился о землю и сломал себе ногу.
В течение нескольких месяцев, корчась от боли, Берти лежал в постели с привязанным к ноге тяжелым грузом. Но кость как следует не срасталась. Ногу предстояло ломать заново. Маленький Берти кричал от обуявшего его ужаса и отчаяния.
В ту пору этот инцидент представлялся настоящей трагедией. Однако по прошествии времени, когда Берти стал одним из самых известных писателей в мире, он оценил его по-другому.
Вы знаете этого писателя, правда, под именем не Берти, а Герберта Уэллса. Надо думать, что вы читали его произведения, которые, будучи собранными вместе, составили бы свыше семидесяти пяти томов.
Глядя назад сквозь череду прошедших лет, он признавался, что несчастье, связанное с переломом ноги в детстве, было по своим последствиям, возможно, самым счастливым случаем в его жизни. Спрашивается, почему? Потому что именно благодаря ему он в конечном счете и стал писателем. Ведь в течение целого года Уэллсу пришлось неотлучно находиться дома. За это время он проглотил множество книг, которые мог достать, поскольку в подобном положении ему просто ничего иного не оставалось делать, как читать. В результате у него развились любовь к книгам, вкус к художественной литературе. Они стали стимулом к стремлению преодолеть однообразие окружающей его среды. Так сломанная нога оказалась для него своеобразным поворотным пунктом в жизни.
Уэллс стал одним из наиболее преуспевающих писателей в мире. Надо полагать, что в обшей сложности он заработал своим пером не менее двухсот тысяч фунтов. Это тем более примечательно, что с самого детства его окружала беспросветная нищета.
Его отец, профессиональный игрок в крикет, был владельцем бакалейной лавки, находившейся на грани банкротства. Уэллс родился в маленькой спальной комнате, примыкающей к основному помещению. Ниже, в подвале, располагалась кухня. Это была темная, запущенная дыра, свет в которую пробивался через решетку, расположенную на уровне тротуара.
Уэллс вспоминал, сколько раз он сидел в этой темной кухне, наблюдая, как поверху, на фоне решетки, снуют ноги проходящих по тротуару. Это было одним из его самых ранних и самых ярких жизненных впечатлений. Много позже он написал об этих снующих перед его глазами ногах, заметив, что уже в ту детскую пору учился составлять впечатление о людях по той обуви, в которой они ходят.
Наконец бакалейная лавка окончательно рухнула, ввергнув семью в отчаяние. Мать вынуждена была пойти экономкой в расположенное в стороне большое имение. Фактически она и жила там вместе со слугами, и сын часто ходил навещать ее. Именно там он впервые украдкой взглянул на образ жизни представителей высшего света Англии. Понятно, что взглянул со стороны тех помещений, где ютились слуги.