О любящий людей и милосердный мой Спаситель!
О, дай мне, недостойному, божественную силу,
Чтоб вверенных мне братьев я сумел пасти разумно,
Их к пажитям ведя Твоих спасительных законов
И возводя к обителям Божественного Царства
Спасенными, сияющими дивной красотою
Благих и добрых дел; там поклониться удостой их
Святому Твоему и неприступному Престолу.
Меня же недостойного Ты восприми от мира,
Хотя я и ношу грехов безмерных раны!
И к ликам избранных Твоих какими-то судьбами
Меня, служителя и грешного раба, Владыко,
С моими вместе сопричти тогда учениками,
Чтоб видели мы все Твою Божественную славу.
Гимн № 11
О том, что одно только Божество желанно и вожделенно по природе, и для приобщившихся к нему оно бывает причастием благ. (16:7)[50]
О, что за вещь, сокрытая
Для всякой тварной сущности?
И что за свет в уме моем
Ни для кого невидимый?
Что за богатство дивное,
Которое никто из нас
Не в силах на земле найти
И как-то удержать в себе?
Для всех неуловимое,
Для мира невместимое,
Оно всего прекраснее,
Вселенной всей желаннее,
И всех предметов видимых
Настолько вожделеннее,
Насколько Бог прекраснее
Всего, что в мире создал Он.
Любовь к Нему томит меня,
Но как Он мне не видится,
То весь внутри пылаю я
Горю я сердцем, разумом,
Вздыхаю непрестанно я,
Хожу, палимый жаждою,
И там, и здесь ищу Его,
И не могу нигде найти
Возлюбленного Господа.
Оглядываюсь часто я,
Пытаясь увидать Его –
Желанного душе моей[51],
Господь же, как невидимый,
Совсем мне не является.
Когда же я рыдать начну
И плакать, как отчаянный,
Тогда Он весь мне видится
И зрит меня, Всевидящий.
Я в трепет прихожу тогда
И дивной красоте Его
Дивлюсь и поражаюсь вновь
Тому, как, небеса открыв,
Ко мне Творец склоняется
И славу несказанную
И чудную являет мне.
Не может ли кто более
Еще к Нему приблизиться?
И можно ль вознестись туда
К безмерной высоте Его?
Когда я размышляю так,
Он Сам внутри является,
Блистая в сердце немощном,
Меня Он озаряет вновь
Бессмертным осиянием,
Все органы телесные
Лучами освещая мне.
Всего меня объемлет Он,
Всего меня целует Он[52],
Себя же отдает всего
Мне, грешнику великому.
Любовью насыщаюсь я
Безмерной красотой Его,
Божественнейшей сладостью,
Блаженством наполняюсь я.
И света причащаюсь я,
И к славе приобщаюсь я,
Сияет все лицо мое,
Как Бога лик любимого[53],
Все органы телесные
Бывают светоносными.
Я, грешный, становлюсь в тот час
Красивее красивейших,
Богаче богатейших всех,
Сильнее силачей земли
И больше всех царей земных,
Гораздо благороднее,
Чем все, что в мире видим мы –
Земли, и что на ней живет,
И неба, и всего, что в нем.
Вселенной всей Создателя
Внутри себя имею я!
Ему же подобает честь,
Хвала и поклонение
Во веки бесконечные.
Гимн № 12
Учение с богословием, где говорится о священстве и о бесстрастном созерцании (19:38)[54]
Как я поведаю, Владыко,
О чудесах Твоих великих?
Как словом выразить сумею
Твои таинственные судьбы?
Что совершаются над нами,
Твоими верными рабами?
Как презираешь Ты, Владыко,
Мои грехи и прегрешенья,
В вину не ставишь мне паденья
И злых деяний не вменяешь?
Но защищаешь и питаешь,
Животворишь и просвещаешь
Меня, поскольку я исполнил
Твои, Спаситель, повеленья.
Меня помиловал Ты, Боже,
И предстоять меня сподобил
Перед престолом благодати,
Пред славой, силой и величьем.
Как говоришь со мной, презренным
И недостойным и бессильным,
Словами славы и бессмертья?
Как несказанно озаряешь
Мою истерзанную душу?
Как в свет божественный и чистый
Ее незримо превращаешь?
Как эти немощные руки,
Все оскверненные грехами,
Ты светоносными являешь?
Как Ты божественным блистаньем
Мои уста преображаешь,
Так что они из оскверненных
Вдруг превращаются в святые?
Как очищаешь Ты, Спаситель
52
Преп. Симеон часто пользуется “брачными”, “любовными” образами для выражения чувств пламенной любви к Богу, особенно при описаниях мистического союза с Богом.