Всё, главное сказано, мы начали готовиться к ответному рейду на логово японских пиратов, нельзя оставлять подобные нападения без ответа, особенно в Азии. Иначе рискуем "потерять лицо" и расстроить с таким трудом выстроенные отношения со всеми соседями, от корейцев до казахов. Механики перебрали паровые машины пароходов, капитаны сформировали орудийные расчёты и десантные группы. Все получили примерные карты разбойничьего гнезда пиратского князя Ясу, с указанием мест дислокации его дружины. Провели несколько штабных учений, разбирая возможные варианты развития событий. Мы собрали в набег двенадцать пароходов и шесть шлюпов, вооружённых старыми гладкоствольными пушками калибра пятьдесят миллиметров. Дополнительно загрузили в трюмы двадцать миномётов. В качестве десанта пойдут сто пятьдесят наших ветеранов, самые лучшие бойцы из тех, кто остался во Владивостоке, да триста китайских курсантов. Тех, кто нёс службу в крепостях, в Корее, в Нингуте, Палыч не стал отзывать, справимся своими силами. Пленные сообщили, что охрана князя не превышает сотни самураев, а остальных войск не больше трёх тысяч солдат. Оба пушечных форта были указаны на карте. Мы учли даже рельеф местности и сформировали группы подрывников с динамитными шашками для штурма домов.
Перед самым отплытием вернулись "Альфа", "Бета", "Гамма" из Цейлона. Редкий случай, когда все трое капитанов были трезвыми и весёлыми, оба немца приплясывали от радости, помогая Клаасу рассказывать подробности плаванья. Правда, к концу рассказа, все изрядно утомились, немалую роль сыграла крепкая настойка женьшеня, в количестве двух литров. Но, под хорошую закуску капитаны осилили ещё один литр напитка, прежде, чем решились попрощаться со мной. На следующее утро я выдал каждому из них премию в десять тысяч рублей серебром, а всем, кто плавал с ними, по сто рублей.
- Теперь я богатый человек, - смеялся Ганс, получая увесистый мешок с серебром. - Но, будь я проклят, если уеду домой и не увижу, чем кончится наша затея с Цейлоном!
Реакция двух других капитанов была аналогичная, им не терпелось вернуться на остров, чтобы продолжить начатую успешно авантюру. Ван Дамме смог провести все три корабля незаметно в укромную бухту на юге Цейлона, где месяц демонстрировал местным вождям все достоинства "Луш". Потом пришлось ещё два месяца ждать платы за оружие в виде самоцветов и слоновых бивней, да попутно загрузили тонн десять соли. Оказывается именно соль, а не самоцветы составляют основной экспорт острова. Не обошлось, разумеется, без различных специй, но, главной платой за две тысячи ружей с патронами стали именно необработанные самоцветы, сапфиры, рубины, опалы, больше пяти пудов. Старые моряки, все три капитана, знали толк в драгоценностях, даже необработанных. В один голос они заверяли меня, что после огранки самоцветы принесут не меньше двух миллионов рублей, при продаже оптом, без золотой оправы.
Когда они услышали, что мы собираемся разгромить гнездо пиратов, нападавших на Владивосток, настояли на своём участии. Клаас сразу начал уговаривать меня установить на его корабль четыре нарезных гаубицы, пришлось сослаться на нехватку времени для переоборудования. Зато у нас появились великолепные транспортные суда, куда мы погрузили эскадрон кавалеристов с лошадьми. Всё, ранним октябрьским утром, под моросящим дождём, наша эскадра вышла из гавани и отправилась строго на восток. Пленные в один голос уверяли, что путь займёт четыре-пять дней. Но, видимо, корабли двигались быстрее, или течение помогло. В любом случае, побережье Японии показалось вечером третьего дня. Мы с Иваном до темноты стояли на палубе корабля Клааса, любуясь на тёмную полосу острова Хоккайдо на горизонте. Завтра мы разнесём в пух и прах пиратское гнездо князей Ясу, затем придётся искать островок для нашего опорного пункта.
- Ты где собираешься тайную базу делать? - Словно подслушал мои мысли Палыч, принимая от кока кружку горячего глинтвейна, с появлением сахара этот напиток очень понравился нашему капитану, державшему в своих запасах сотню дюжин бутылок сухого красного вина.
- Не знаю, Кунашир или Шикотан, если выберем там удобную бухту, - пожал я плечами. Мне кок подал крепкий чай без сахара в большой фаянсовой кружке, поставив её прямо на влажную поверхность табурета, где уже стояла одна пустая кружка. Проводив кока взглядом, я взял кружку с чаем и припал губами к её краю, глотая терпкий горячий напиток.
- А кто мешает нам захватить весь остров Хоккайдо? По моим данным, кроме пресловутого Мацумы или Ясу, как там его правильно, японских князей там нет. Остров ни кем не колонизован, живут одни айны, которые за двести лет войны с японцами так и не смогли объединиться.
- Не слишком много откусываем? Справимся ли? - горький чай, больше напоминающий чифир, встал в горле комом, я закашлялся. - Диких айнов по лесам гонять, да атаки японцев отражать, когда работать будем?
- Не смеши, америкосы, не высаживаясь на берег, только обстрелом с кораблей, принудили Японию в середине девятнадцатого века к прекращению изоляции и политическим реформам. Думаю, мы гораздо грамотнее их сработаем, и пушки наши с пароходами почти на сто лет опережают все морские державы. Если японцы только сунутся отбивать захваченный город, мы прочешем частым гребнем все порты и гавани, они нам ещё Хонсю с Окинавой отдадут. Либо дань будем брать теми же слитками железа и свинца с медью, если откажутся договор о дружбе подписывать.
- Так айны замучают своей междоусобицей, истреблять их мне не хочется, как японцы в нашем мире устроили.
- Викторыч, за последние пять лет мы вырастили два батальона опытных бойцов, способных разгромить многотысячную армию. Причём, почти все они недалеко ушли от этих айнов по степени развития общества. Вогулы и башкиры, поверь мне, горят желанием сражаться и покорять новые земли. Денег мы им дали вдоволь, оружие самое лучшее, но, ребятам не хватает экстрима. Погоди, нам их ещё сдерживать придётся. А аборигенов будем ассимилировать, брать детей у князьков в заложники, учить их в наших школах, как все русские колонизаторы, принуждать к миру, как там в двадцать первом веке говорили.
- Рискнём, где наша не пропадала, - пустая кружка стукнула донышком о табурет, я стряхнул капли тумана с воротника плаща. Глядя на тёмную полосу берега, начал рассчитывать необходимые перевозки, первоочередное оборудование для строительства оружейного завода. Как-то незаметно стемнело и только редкие звёзды пробивались сквозь пелену моросящего дождя, над самым берегом. Казалось, мы приближаемся к берегам незнакомого континента, где начнётся наша новая жизнь. Очередной, уже третий раз в восемнадцатом веке.
К цели мы выходили долго, лавировали вдоль берега, "проводники" уточняли приметы друг у друга. Только к полудню флотилия вошла в маленькую бухту японского городка Мацума, одноимённого с именем князя, владельца окрестных земель. У берега покачивались на волнах полтора десятка пиратских корабликов, точно таких же, что мы потопили в гавани Владивостока. До полусотни рыбацких лодок проверяли сети вдоль всего побережья. На берегу скопились десятки людей, удивлённо рассматривавших наши корабли. Два кораблика почти сразу отплыли от берега, направляясь к нашему передовому кораблю, выдвинувшемуся впереди остальных на двести метров. Не прошло и получаса, как по трапу на борт поднялись несколько японцев.
Первым смело шагнул вооружённый мечом чиновник, не имевший ни малейшего сходства с изображениями самураев. Его сопровождали солдаты с пиками и типичный писарь, легко узнаваемый даже в экзотической одежде. Мы с Иваном рассматривали японских таможенников с любопытством, ожидая их выступления. Тупо начинать обстрел город не хотелось, всегда оставалась вероятность ошибки или провокации со стороны пленников. Хотя в своих показаниях они высказали редкое единодушие, описывая городок Мацума, его географию и жителей. За время нахождения в плену пиратов несколько наших людей выучились достаточно внятно говорить по-японски. Один из них, Мефодий Хромов, стоял рядом с нами, невольно опустив руку на кобуру своего револьвера. Мы ждали, что скажет нам таможня. И японец нас не подвёл, решительно заговорил первым, кидая на нас свирепые взгляды, словно классический злодей в первых немых кинофильмах.