Своё видение политики России будущий император упорно прививал детям, особенно наследнику Александру. И, как видел Желкевский, эти усилия не пропали даром, Александр рос не тем англофилом, что вышло в прежней истории. Павел обладал хорошей памятью, и отлично понял и запомнил, обронённые несколько раз "случайно" фразы Желкевского о том, что оборудованная быстрой телефонной связью и чугунками Россия сможет быстро стать сильнейшим и самым развитым государством, лишь бы уравнять население всей страны. Не только в правах, но и обязанностях, чтобы жители царства Польского не имели привилегий перед сибиряками, а налоги в Тульской губернии совпадали с налогами во Владивостоке.
Так, что в этой реальности, Павел с тридцати лет играл в развитие заводов, наработал неплохой опыт промышленника, стал подлинным энтузиастом строительства железных дорог, телефонных линий, пароходов и скорострельных пушек. Характер, правда, не изменился, вспыльчивость и самоуверенность остались. Зато, на заработанные средства наследник, подобно своему знаменитому предку, одел и вооружил "Лушами", миномётами и пятидесяти миллиметровыми орудиями любимый гатчинский полк, своё "потешное войско". И занимался со своими солдатами, что характерно, не только строевыми смотрами, но и манёврами, отрабатывая новую тактику боя, с применением миномётов и скорострельной артиллерии. Суворов, в бытность свою интендантом, добился частичного перевооружения русской армии, в чём был поддержан Потёмкиным. В результате, почти половина русских солдат получили "Луши", две трети артиллеристов изучали миномёты и затворные пушки. Начинку для капсюлей к боеприпасам, по-прежнему, производили исключительно в Таракановке, умудрились сохранить состав инициирующего вещества в тайне. Стоимость ружей на заводах Желкевского в Донбассе за годы крупносерийного производства снизилась до уровня обычных фузей.
- Готовы, ваше сиятельство, - прервал Тихон размышления графа, - ждут у выхода.
Остановившись у двери паровика, Никита Сергеевич помог сесть в салон своей супруге, урождённой княгине Голицыной, двум старшим дочерям и семилетнему сыну, Павлу. Только потом, кряхтя, забрался на мягкие кресла, рядом с женой.
- К Зимнему Дворцу, - негромко бросил водителю, явно гордившемуся классической кожаной фуражкой таксиста на голове, предметом зависти всех графских слуг и окрестных мальчишек.
Мягко проседая на рессорах, паровик тронулся по булыжной мостовой, обошедшейся графу в весьма круглую сумму. Половину пути до Зимнего пришлось вымостить за свой счёт, так надоела постоянная петербургская грязь. Сзади негромко цокали копытами кони сопровождения, дети выглядывали в окна, раздвинув шторки.
- Папа, давай паровик Оболенских обгоним! - рассмотрел впереди машину князей Павлуша.
- Мы не спешим, - улыбнулся Никита, - гоняй лучше на велике, приглашай своих друзей, парк большой. В городе можно пешеходов сбить, вон, как много народа на улице.
- Папа, как хорошо, что мой крёстный стал императором, - непоседа Павлик не мог долго молчать, - ни у кого из моих знакомых нет такого крёстного.
- Не вздумай хвастаться, это дурно, - мягким голосом напомнила сыну Наталья, - мы достаточно известны и без того.
- Папа, когда мы снова поедем к дяде Андрею в гости? - мальчик вдруг вспомнил трёхлетней давности поездку на Дальний Восток, - я тоже стану лётчиком, когда вырасту.
- Станешь, конечно, станешь, - слова сына вызвали из памяти последнюю встречу с друзьями, два года назад.
Тогда они попытались вернуться обратно, в своё время, собрались у Чёртова Пальца, ровно двадцать четыре года спустя, как попали в прошлое из двадцать первого века. Две недели жили они вчетвером возле скалы, дважды в день, обходя её кругом, в надежде увидеть таинственную пещеру, что открылась когда-то, в далёком двадцать первом веке, и забросила четверых охотников в прошлое. Увы, пришлось вернуться, не солоно хлебавши, доживать свой срок в екатерининской России. Четверть века прожил Никита в Петербурге екатерининских времён, приложив все силы, чтобы изменить ту самую "золотую эпоху". И главным своим достижением Желкевский считал не заводы и ружья, не железную дорогу и телефоны, а элементарную гигиену. Ещё восемь лет назад удалось убедить государыню в необходимости введения среди подданных минимальных требований чистоты. Помогли тогда три фактора: микроскоп, военные врачи и поток колониальных товаров с Дальнего Востока.
Страна богатела, продавая беловодские трофеи и товары из Юго-Восточной Азии. Отчеканенные монеты из золота приамурских приисков заметно увеличили активность на внутреннем рынке. Караваны судов по морю и товарные вагоны по железной дороге, с пряностями, хлопком, сахаром, индийскими тканями, китайским фарфором и бансами (консервами) из дальневосточного краба, красной рыбы и красной икры, непрерывным потоком двигались в Петербург. Цены на колониальные товары в Петербурге упали настолько, что пруссаки и австрийцы предпочитали покупать товары в Москве и Питере, нежели в Копенгагене и Антверпене. Голландия и Британия, как обычно, натравили на Россию Пруссию, не успевшую повоевать в 1788 году, проплатив королю Фридриху закупку рекрутов. Увы для Фридриха, граф Суворов, даже не стал соединять свою армию с союзными австрийскими войсками, в одиночку разбил пруссаков наголову. Никита Сергеевич не сомневался, что Александр Васильевич добился бы победы и без "Луш" с миномётами. Однако, применение скорострельного и дальнобойного оружия в массовом количестве и с таким эффектом надолго вывело из списка противников России все европейские страны и позволило окончательно присоединить к Российской империи второй раз захваченную Восточную Пруссию.
За небывалым ростом доходов, появлением новых товаров, военными победами, наплывом иностранцев в страну за русскими изделиями, власти и помещики несколько лет не желали замечать, что поезда возвращаются из Москвы и Петербурга на Дальний Восток не пустые. Кроме сотен молодых дворян, авантюристов разных мастей, рвавшихся на Восток и в Калифорнию за быстрой наживой, в вагоны садились целыми семьями крестьяне и рабочие, бежавшие от помещиков и заводчиков в Беловодье. В неразберихе заселения новых южных причерноморских земель почти десять лет прошло, пока землевладельцы и власти хватились бежавших на Восток более ста тысяч мужиков, как правило, с семьями. Попытки вернуть их столкнулись с противодействием сибирских и дальневосточных губернаторов, в чьих владениях осели самые первые беглецы, в первую очередь, и, отсутствием самих беглых налогоплательщиков, во вторую очередь. Подавляющее количество беглецов перебирались в баронство Беловодье, где почти сразу становились свободными людьми. Российская империя столкнулась с уменьшением не только налогов, но и рекрутов, именно вторая угроза была воспринята государыней весьма серьёзно.
Тут и влез граф Никита во властные структуры со своими микроскопами и отчётами военных врачей об уменьшении смертности раненых солдат и офицеров, при соблюдении простейших санитарных норм. Потёмкин, как и многие прошедшие войну офицеры, поддержал врачей, в результате появился знаменитый сентябрьский указ императрицы от 1789 года о чистоте и борьбе с болезнями, так изумили государыню рассмотренные через микроскоп бактерии. Текст его готовил Желкевский, получивший должность главного санитарного врача империи. Всего через три года он представил государыне обширный доклад о снижении смертности в войсках вдвое, детской смертности по России в пять раз, гибели рожениц среди дворян в три раза. На свои средства Желкевский открыл санитарное училище, где готовил два десятка санитарных врачей в год, распределяя их по провинциальным уездам. Работы было много, но, первый шаг сделан и поддержан примером государыни и наследника. Теперь всем придворным дамам вменялось в обязанности мыться каждый вечер, носить панталоны с пикантными оборками и кружевами. Перед приёмом пищи окружению государыни предписывалось обязательное мытьё рук с мылом, это моментально переняли столичные жители, не только дворяне.