— Два...
Лицо отца оставалось безразличным.
— Все будет в порядке, Дэзни.
— Три...
Его голос обжигал мне уши.
— Четыре...
Я попыталась прояснить мысли. Бренд говорил мне однажды, что у меня выразительное лицо. Оно показывает всё. Поэтому вся моя злость, моё удивление и больше всего мои опасения о Кайле должны быть вытолкнуты из мозга.
— Пять.
С небольшим толчком Дэкс отпустил мою руку, в это время отец нагнулся и прошептал что-то в ухо Моны. Она начала идти. Дистанция между нами была небольшая, но её шаги были маленькими, поэтому я замедлила ход. Когда мы встретились в середине, она не показала признаков осознания ситуации или моего присутствия и молча прошла мимо.
Отец не показал никаких признаков чего-либо. Он не стоял с распростёртыми объятиями, приветствуя меня дома, в безопасности. Он стоял неподвижно и без эмоционально, ожидая в тишине и, как будто раздражаясь, что всё происходит так долго. Неужели было бы слишком много просить его о проявлении небольших поддельных эмоций? Когда я подошла к нему, я повернулась, чтобы увидеть, как Дэкс обернул руки вокруг маленькой девочки, которая не возвратила объятия и не плакала от радости.
Он поднял голову, и наши глаза встретились. Я очистила мысли, зная, что он сможет увидеть правду за мыслями, не за словами.
— Я убью тебя за всё, что ты мне сделал, — спокойно произнесла я.
Он хихикнул, руки сжались вокруг девочки.
— Сначала придётся найти нас.
Я одарила его улыбкой во все тридцать два зуба.
— Поверь мне, найду.
* * *
Мы ехали домой в тишине. Отец не произнёс ни слова с тот момента, как мы дошли до машины, и он сказал мне, что дверь открыта. Сейчас же, когда мы ехали по главной улице, я боролась с сильным желанием выхватить руль и направить нас в дерево. Отец никогда не пристёгивался.
Нужно было что-нибудь сказать. Он ни за что не поверит моему молчанию, даже если я преуспею, изображая травму, к чему я собиралась стремиться.
— Ты беспокоился обо мне? Хотя бы чуть-чуть?
Его глаза не отрывались от дороги.
— Не будь дурой. Конечно, я беспокоился.
Тишина.
— Когда... — Я вовремя себя остановила. Я почти сказала: «Кайл». Использование его имени определённо не поможет мне показать достаточно страха. — Когда он постучал в дверь той ночью, я подумала, это был ты. Что ты снова забыл ключи от дома в офисе. — Я смотрела строго перед собой, не отводя взгляда от приборной панели. — Когда я открыла, он удивил меня и ворвался внутрь.
Папа не выглядел убеждённым.
— Почему ты убежала с ним?
Да. Вот что нужно хорошенько объяснить. Глубокий вдох.
— Серьёзно? Я живу, выводя тебя из себя. Я бы лизалась с Сатаной на твоём столе, если бы думала, что это рассердит тебя. Ты явно не хотел, чтобы я была рядом с ним, вот я и ушла с ним.
— Что произошло дальше?
— Он сказал, что знал моего друга. Мы пошли в его дом, но оказавшиеся там люди пытались его устранить. Я не знала, что думать, один из них атаковал меня, так что я снова убежала с ним. В итоге мы оказались в баре недалеко от центра. Он продал меня этому парню за некоторую сумму и смылся.
— Так он ушёл?
— Я найду его. Я помогла ему, а он обманул меня, а потом продал этому психопату.
— Он навредил тебе? — Вопрос был равнодушный, хладнокровный, будто он наводил справки о подержанном автомобиле, выставленном на продажу.
— Он... — Вот здесь мне действительно нужно его переиграть. — Он угрожал мне. — Я дотронулась до той стороны лица, по которой меня ударил человек из Деназен. Синяк посветлел, но он всё ещё там был. — Он немного бил меня, ничего серьёзного, но угрозы... Те вещи, что он собирался сделать, если бы ты не согласился на его требования... Он хотел разорвать меня на части и отослать тебе по кусочкам. — В конце концов, часть из этого была правдой.
Я покосилась на фары встречного автомобиля, идиотский дальний свет, когда мы повернули к подъездной дорожке. Отец заглушил машину и повернулся ко мне. Время проверить мои дерьмовые умения.
— Я так испугалась, папа. Я думала, он собирается убить меня.
Я никогда не была плаксой. Даже ребёнком содранные колени, громкий шум, тёмные комнаты — ничего не могло меня побудить к слезам. Так что когда я решила открыть свои краны, чтобы осуществить главное воздействие, я волновалась, что уже не способна это сделать.
Это были не воспоминания о холодных, мёртвых глазах Моны или о выражении лица Дэкса, когда он слушал Кайла, говорящего о Монике. Это даже не была мысль о том, как находиться с Алексом в одной комнате после столь долгого времени, как слышать его голос, или воспоминание о том, как я обнаружила его с той девчонкой.
Это был Кайл. Немного испуга в его глазах. Способ, которым он отбрасывал волосы с лица. То, как он пытался атаковать Алекса и Дэкса за меня. Странный и повреждённый, возможно, не подлежащий восстановлению, но всё же было что-то в нём, что заставляло меня чувствовать себя живой. Более живой, чем делала любая тусовка или дешёвые удовольствия, за которыми я гонялась раньше.
Мне было больно из-за всего, что мой отец с ним сделал.
Я скучала по нему.
Слезы полились с лёгкостью.
Д
олжно быть, я пошла в маму, потому что отец мог спать под концерт Пауэрмен 5000. На сцене. Под дождевиком. Этот факт я использовала, чтобы выйти из дома или вернуться домой за полночь. Но стоило упасть булавке, как я просыпалась.
Не открывая глаз, я укуталась одеялом. Ветер свистел в открытом окне, но я услышала не это. Кто-то ещё был в моей комнате. Первая мысль промелькнула об отце, но я сразу же её отбросила. Я заперла дверь, а пока она закрыта изнутри, он не попадёт сюда из гостиной.
Из-за угла послышалось чьё-то тихое дыхание. Алекс прокрадывался сюда бесчисленное количество раз, пока мы были вместе. Но это не он. Я чувствовала, что не он.
А затем я поняла. Сомнений не осталось, кто там стоял. Кайл.
Волнение пробежалось по телу. Алекс обычно говорил, что прокрадётся, чтобы смотреть, как я сплю. Я всегда знала, что он был там, и притворялась спящей, наслаждаясь самой идеей о том, что его глаза прикованы ко мне. Осознание того, что он наблюдал, вызывало острые ощущения. Время от времени я позволяла своей голой ноге выскользнуть из-под одеяла, открывая все ниже опасной зоны.
Сейчас... сейчас по-другому. Я могла ощущать взгляд Кайла, его дыхание, чуть более учащённое, чем обычно. Я представила, как его рука легко скользит по моей обнажённой ноге от бедра до колена, вспоминая вкус его губ тогда, в отеле. Воображение заставило меня потрудиться сдерживать собственное дыхание, даже когда пульс подскочил.
Всё ещё с закрытыми глазами я повернулась на спину, сдвигая одеяло вниз, пока оно не запуталось между ногами. У окна Кайл сменил положение, переместившись ближе. Он не создал ни звука, но я всё равно знала о нём.
Выгнув спину, я повернулась на бок лицом к окну. Почесалась, подхватив край майки пальцем, заставляя задраться. Осознание того, что он не отрывал от меня глаз, что он медленно двигался вперёд, придавало смелости. Я вытянула правую руку над головой по подушке и подняла левую, чтобы убрать волосы с лица.
Кайл сделал ещё один шаг. Теперь он стоял рядом со мной.
Понадобилась вся сила воли, чтобы оставаться тихой и держать глаза закрытыми. Я не знала, что он бы сделал, если бы понял, что я не спала. Не хотелось, чтобы он уходил. Не хотелось, чтобы он отводил глаз.
Прохладный ночной воздух льдинкой прошёлся по моей открытой коже. К моему удивлению и невероятному счастью, край кровати прогнулся, когда туда сел Кайл. Спустя мгновение прикосновение, лёгкое, словно хлопок, прочертило путь от пальцев ног вверх, остановившись прямо перед кромкой шорт.
Я не могла сдержаться. Я резко вдохнула и повернулась на спину, как-то умудрившись не открыть глаза. Его пальцы остановились там, касаясь моей голой кожи несколько мгновений, перед тем как подняться выше по ткани. Опустив ладонь, он пробежался ею по животу и замер у края моей белой майки, чуть ниже сердца. В течение безумно затянувшейся минуты я думала, что, конечно, его пальцы скользнут ниже, меня окутало тепло. Тогда я бы открыла глаза и проверила свои пределы.