— Да, уверен, это и есть сникердудл. Посмотрим, положит ли она в твою коробку какое-нибудь печенье, если я скажу ей, о чем ты тут треплешься, малыш.
Холт показал Кори средний палец. Схвачен с поличным.
Это было сразу после вечерней кормежки, и мы все возвращались из столовой. У нас был час, прежде чем мы будем собираться в наш ночной патруль на восточной стороне Фаллуджи (прим. пер. — город в Ираке). Мой отряд сделал четыре патрулирования за двенадцатичасовую смену. Я лег обратно на кровать, позволяя съеденной пище усвоиться. Повернув голову, посмотрел на Рустера (прим. пер. с англ. — задира, забияка, петух), который вошел, прогулочным шагом, с самодовольной улыбочкой на лице и небольшой коробкой в руках. Вообще-то его на самом деле звали Ник Смит. Имя, данное при рождении. Рустер был чертовски упрямый сукин сын. Мы долгое время служили в одном отделении вместе. Он так и не сказал нам, откуда у него это прозвище — Рустер. У него дома остались жена и двое детей, и он делал свою работу с требовательным отношением. Он был типом, у которого если уж что засело в голове, то он безоговорочно следовал выбранному курсу. С таким усердием, что два года назад попал в центр перестрелки в Афганистане и получил пулю в левое плечо. Его незамедлительно отправили домой, и у него был сплошной год физиотерапии. Он сказал, что был в действительно черной тоске долгое время, пока выздоравливал, но, когда врач осмотрел его и сказал, что он пригоден для несения службы, только тогда он снова почувствовал вкус к жизни. В некотором смысле я ровнялся на него. Он был на три года старше меня, а мне всего двадцать три, но то, что он пережил и сделал, достойно уважения.
— Что в коробке? — спросил Холт, все еще почесываясь.
Рустер посмотрел на него и скривился.
— Это от моей жены. Но ты ни к чему не прикоснешься, пока не вымоешь руки.
Он присел с коробкой на свою кровать, и все четыре пары глаз были прикованы к Рустеру, когда он ее открыл. Кроме мамы Кори, которая шлет нам посылки еженедельно, мы не так уж много получаем из Штатов.
— Черт, — сказал Рустер, когда поднял ярко-розовые кружевные стринги. Он отложил их и продолжал разбирать посылку. Затем вынул какой-то лосьон, пахнувший яблоком. Он закончится меньше чем за полгода, я улыбнулся про себя. Я смотрел, как он извлек презервативы, массажное масло, непристойные фотки жены, а потом небольшую пачку порно журналов. Я сглотнул. Прошло чертовски много времени с того момента, как я был с женщиной. По крайней мере, уже месяцев семь, как мы попали в эту адскую дыру.
Он собирался рассмотреть фотографии, но передумал, когда поднял глаза и оглядел нас. Мы, должно быть, выглядели, как стая волков, готовых атаковать или схватить что угодно с сиськами и улыбкой. Он положил их обратно в коробку вместе с другими вещами и поставил под кровать. По комнате прошелся ропот.
— Серьезно, ребята, это моя жена. Я не покажу вам ни дюйма ее тела, — захихикал Рустер.
Я взглянул на часы. На них было семь вечера — время выдвигаться на наш последний вечерний патруль. Я встал и потянул свои затекшие мышцы.
— Пошли, последний раунд.
Тридцать минут спустя я был в бронемашине (прим. пер. — MRAP — боевые бронированные машины американской армии, MRAP достаточно устойчива к минам, но чувствительна к бронебойным снарядам), которая выглядела, как сумасшедший хаммер, но оснащена значительно лучше и сидел на заднем сиденье, внимательно вглядываясь в происходящее снаружи. Я обучался изучать обстановку. Что за люди вокруг? Что они носят? Что они делают? Не видел ли я их раньше? Проявляют ли они особый интерес к нам, когда мы появляемся? Сделанные мной оценки я отмечал в своей голове. Это спасало мою жизнь и жизнь моим ребятам уже много раз, больше, чем я мог посчитать.
Как только мы повернули за угол последнего патрулируемого квартала, я заметил мужчину, который кричал на женщину. Она съежилась, ее глаза были опущены вниз. Местные женщины не являются теми, кто имеет власть в этой стране. Они подчинены мужчинам. Я тихо усмехнулся про себя. Я предпочел бы женщину, в которой была бы искра борьбы. А эта женщина делает только то, что обучена делать с рождения. Мужчина потянулся, грубо схватил ее за руку и сжал. Она энергично кивала головой, которая все еще была опущена. Он толкнул ее к стене, и я заметил, как она поморщилась от боли. Это заставило мою кровь закипеть. Я захотел поставить этого парня лицом к стене.