— Ох, как здорово. — Лазима выглядела искренне впечатленной «Эй'ханом». Она похлопала по койке своей маленькой каюты. — Никогда не была на таком корабле. А ты что о нем думаешь Кэд'ика?
— Ма! — Кэд протопал по палубе и попытался вскарабкаться на низкую койку. Попытка была отважной, и ему это не удалось, но он продолжал пытаться с молчаливой решимостью, пока Лазима не подсадила его. — Мама!
Мама.
— Ты с ней связывался? — спросила Бесани
— Стараюсь вызвать ее сейчас. — Скирата знал, что он должен был уделить больше времени заботам об Этейн. — Она может отправиться прямо на Мандалор, если найдет транспорт. Но я бы на это не хотел полагаться. Выясню где сейчас эта Воллен. Возможно, попрошу ее вывези Эт'ику. Или Джайнга.
Бесани пожала ему руку. Потом она показала на бластер на поясе. А ведь еще совсем недавно она и тронуть их боялась…
— Мы за собой присмотрим Кэл, все будет хорошо. Я запру шлюз.
— Вам недолго оставаться в одиночестве. Скоро и остальной алиит будет рядом. Весь клан.
Она подарила ему ослепительную, излучающую доверие улыбку.
— Все соберутся вместе, Кэл. Ты всех вытащишь. Ты герой, ты знаешь это?
Нет, он не был героем, пусть даже Мунин, Бесани и кучка других, не раз говорила это ему за прошедшие годы. Он был тем, кем он себя всегда считал: шустрила, убийца, маргинал, головорез. Но он знал, что также он был человеком, который иногда делал добро для тех кто, этого заслуживал. Обычно ему этого хватало.
Скирата обдумывал незаконченные дела, направляясь к конспиративной квартире, чтобы забрать оставшиеся вещи. Теперь он знал, где все остальные; и он более — менее знал, как они будут добираться к Мэндо'айм. И да, они были алиит — они были кланом, насколько бы странной ни была эта смесь из лиц и их предысторий.
Он связался с Гиламаром, не опасаясь быть запеленгованным подручными Канцлера, и поражаясь тому, как неэффективна была эта система во время сражения.
— Мидж'ика? Врачебный вопрос. Насчет сестры Фетта — я думал, где мы можем…
Гиламар перебил его.
— Кэл, ты следил за каналами ВАР или БСО?
Шаб, что, никто не мог найти время связаться с ним?
— За последний примерно час — нет.
— Палпатин был похищен сепами и вывезен с планеты. Кругом паника. Зей пару минут выражался очень не по — джедайски.
Всё, что по этому поводу мог подумать Скирата — это то, что похищать Канцлера было очень странно, и что это означало шанс пройти через планетарный щит. Если кто — то сказал бы ему, что он беспокоится о благополучии Республики куда меньше, чем о собственном… именно так оно и было.
— Это меняет планы? — спросил он. — За исключением того, что теперь может последовать сдача или перемирие?
— Многих джедаев сорвали с места — возможно, пора вытаскивать Этейн.
— Угрозы и возможности Мидж. Одно и то же.
Сейчас Скирате не приходилось беспокоиться о возможности ареста. Он мог связаться с Энаккой. Прекрасно, что она такая патриотичная вуки, но и то, что она могла присмотреть за Этейн, было неплохо.
Он был обязан этому комку шерсти. Он позаботится, чтобы у нее все было хорошо, когда закончится эта кутерьма.
ГЛАВА 16
«Есть две причины, почему мы должны носить броню. Первая — потому что в ней нас непросто убить. Вторая — в ней мы все выглядим мандалорианами, как бы сильно мы ни отличались от своих братьев и сестер.»
Мандалорианская мать, объясняющая одну из Резол'наре — шести заповедей мандалорианской общности — своей дочери.
Аварийное водохранилище, Галактический Город, день пятый Битвы за Корускант, 1085 дней после Геонозиса.
Скирата ждал, с личным комлинком в одной руке и шлемным комм — каналом, настроенным на сеть командования ВАР.
На подземной набережной Джусик занимался с Фаем, обучая того работе со световым мечом. Это было, как сказал, Джусик самым легким в обращении оружием, пока — всегда было «пока», не «если» — Фай не научится полностью контролировать моторику.
Неважно, кто размахивал этой шабловой штукой, все равно Скирате не нравился ее гудящий звук. Он был каким — то бездушным и беспощадным, словно сенсор дроида, выискивающего жертву, неумолимо и не задумываясь, кого он убивает и почему.
— И кем он выглядит, Мер'ика? — поинтересовался Скирата. — Какой транспондерный код ты используешь?
Мереель был в «Агрессоре», стоявшем на опустевшей общественной посадочной платформе и обтянутом камуфляжной сеткой. С воздуха истребитель выглядел как одна из жертв сражения, но это был корабль не того типа, что использовала Республика, так что жизненно важно было, чтобы его не приняли за подвижную сеповскую цель. Был подделан транспондерный сигнал или нет — всегда оставался шанс на то, что сообразительный клон зацепится глазом за этот шаблов кораблик, поверит себе больше чем компьютеру, и откроет огонь.
— Маленькая спортивная яхта. Богатые шпаки на таких гоняются. Вскоре нам, возможно откроют окно; во — первых, возвращается Кеноби…
— Им придется опускать щиты, чтобы пролезло его самомнение и красная ковровая дорожка…
— Мне это только на руку. Я готов сбросить сетку и свалить, как только увижу лазейку.
— Все в порядке?
— Под медикаментами, кому потребовалось; в раздельных каютах — и Утан еще не поняла, что трое из нас — клоны. Обожаю мой бу'шей. Это позволяет мне сохранять немножко загадочности в отношениях.
— Думаю, несколько Мэндо на борту смогут ее успокоить, если она догадается раньше чем попадет на Мандалор. Теперь, как насчет дубликатов данных? Запасные ТВ?
— Все подготовлено, Кэл'буир. Перестань волноваться.
— Не могу.
— Все в порядке, пап. Все идет по расписанию. — Мереель редко пользовался словом «папа»; всегда было только «буир». — Рав ждет в Кириморуте, вместе с ее кланом, и непохоже, чтобы что — то собиралось пойти не так под конец. Мы готовы уйти.
— К'ойаси, Мер'ика. — тихо сказал Скирата. Позаботься о себе, останься в живых, держись. — В следующий раз когда мы тебя увидим — это будет на Мэндо'айме.
Джусик и Фай явно его услышали. Гудение светового меча прекратилось.
— Утан на стенку полезет, когда узнает — кто ее уволок. — хмыкнул Фай. — Интересно, она узнает меня и «Омегу»?
— Прежде чем об этом волноваться, ад'ика, надо сделать еще массу работы.
Скирата не выносил ожидания. Он становился слишком стар для таких игр, по крайней мере, для медленной части работы, с урывочным сном и едой, когда придется. Он ходил из стороны в сторону, он бродил вокруг, и спускался в корабль добрый десяток раз. Бесани баюкала Кэда, и прижимала палец к губам.
Джилка сидела с таким видом, будто жизнь ее была кончена, что сейчас могло оказаться недалеко от истины.
Скирата задержался рядом и погладил ее по голове.
— Так или иначе, тебе не понравится на Корусканте, когда окончится эта война. — сказал он. — Мне жаль. В самом деле.
— Это был урок. — Голос у Джилки не был голосом человека, который будет рад разговору с дураками. Она не благодарила его за великодушие, и не говорила ему, каким он был замечательным и щедрым буиром. — Похоже, я совсем не знала Бесани — криффову — Веннен.
Бесани не отреагировала на это. Скирата запомнил на будущее, что за этими трениями надо будет присматривать, но пока что они не пытались пристрелить друг дружку. То, что мандалориане принимали, как обычные для повседневной работы успехи и трудности, цивилизованный офисный работник в галактической столице — даже тот, у кого была авантюрная жилка — воспринимал как жестокий удар.
— Кэл'буир, — объявил голос Мерееля. — Щиты опускаются. Гривус отступил — по — моему, бой закончился. Мне пора. К'ойаси.
— К'ойаси. Удачи, сынок.
Скирата поднялся наверх и спрыгнул с борта «Эй'хана» на пристань. Отсюда, из — под земли, он не мог видеть небо, но он не мог сопротивляться желанию подняться и увидеть как улетает «Агрессор». От этого в любом случае не было бы толку; он не мог увидеть корабль. Но все равно, он прошелся, не глядя перед собой, остановился, уперевшись шлемом в пермакритовую стену и начал отсчитывать долгие минуты и секунды. Кто — то положил руку ему на плечо и остался стоять рядом. Он не обернулся.