Н и к и ф о р о в а. Гера, не до коньяка… И так словно на твоем реактивном мотоцикле прокатили!
Б а р д и н. Лично тебя я вез бы не ниже ста двадцати: для гарантии.
Н и к и ф о р о в а. Девочек катай! Проверяй безотказную формулу… Татьяна вот наша, такая девка, ты куда смотришь?
Б а р д и н (изменившись). Учтем. (Выходит.)
Х а б а р о в. Ну, зачем? Чужие дела…
Н и к и ф о р о в а. Между ними — какие-то дела?.. Ну, мне-то, а? Могила!
Х а б а р о в. Женщина умеет молчать лишь о том, чего не знает, — по авторитетному заверению Шекспира…
Н и к и ф о р о в а. Много лишних разговоров о Татьяне и о ее заморском приятеле. Не беседовал с ней?
Х а б а р о в. Еще нет… Лучше — ты.
Н и к и ф о р о в а. Со мной — это официально, она может просто не захотеть.
Х а б а р о в. Ладно, поглядим… Другая беседа ждет!
Н и к и ф о р о в а. Генеральный ждет… Слушай, но ведь принятая Прокловым временная схема инженерных сетей, — временная, да-да! — она все-таки в конечном счете наиболее экономичная?!
Х а б а р о в. А это — как и что считать!.. Временные сооружения, как правило, как закон, оказываются со временем постоянными, на что не рассчитаны, и в конечном счете обходятся не дешевле, а куда дороже! И потом… почему целых полтора года сотни строителей с семьями, финских и наших, должны ютиться абы как? Потому, что по инерции мы привыкли преодолевать трудности с тех действительно трудных времен, когда только начинали? Когда на «козах» таскали кирпичи, а землю из котлованов вывозили вручную, в тачках?.. Теперь мы, между прочим, атомные электростанции сооружаем. Не только себе, но и — тем же финнам! Мировой стандарт науки и техники. А на благоустроенный современный быт для тех, кто их сооружает… не хватает? Чего? Почему?
Н и к и ф о р о в а (после паузы). А генеральный директор ждет.
Х а б а р о в. Ждет. Знаю. (Пауза.) Знаю!.. (Раскатывая рулон чертежей.) Эти чертежи — не пойдут на стройку.
Н и к и ф о р о в а. Шутка?
Х а б а р о в. На этих листах, на каждом, на всех, место для подписи главного инженера Хабарова… За любого из остального высокого начальства может подмахнуть любой зам, даже за самого генерального директора! За меня — нет. И если не подпишу эти рабочие чертежи я… (Включая селектор.) Генерального…
Н и к и ф о р о в а (удерживая Хабарова). Петр Васильевич! Чертежи, уже готовые для отправки строителям?!
Х а б а р о в. Не подпишу. Кстати, и не собирался…
Н и к и ф о р о в а. Это твой первый разговор с генеральным из этого кабинета.
Х а б а р о в. С какой ноги, кума, плясать пойдешь?
Н и к и ф о р о в а. Этот разговор не должен стать последним.
Х а б а р о в. Поглядим!
Н и к и ф о р о в а. Ему доказывать — не только технику вопроса! У него двадцать подразделений как наше, четыре тысячи специалистов…
Х а б а р о в. Что ему доказывать?
Н и к и ф о р о в а. Это ты сам должен знать заранее! Что — он тебе, что — ты ему!..
Х а б а р о в (опустив наконец трубку). Верно…
Н и к и ф о р о в а. В конце концов, твоя совесть может быть абсолютно спокойна: ты здесь без году неделя! Рабочие чертежи делались, когда главным был Проклов…
Х а б а р о в. Я что, оправдываться перед кем собираюсь?!
Н и к и ф о р о в а. Кстати, ты как, собираешься Проклова сохранить? Конечно, за стиль его уже снизили до сектора… Жить тебе он, естественно, не даст, особенно — теперь!
Х а б а р о в. Чего он может…
Н и к и ф о р о в а. Наказанные по заслугам, как ни странно, иногда могут незаслуженно многое… Мешать, мстить…
Х а б а р о в (перебивая). В обкоме профсоюза обещали?
Н и к и ф о р о в а. По вопросу?
Х а б а р о в. По вопросу…
Н и к и ф о р о в а. Ах, да! Нет у них этого лекарства, к сожалению.
Х а б а р о в. Закрытая аптека?!
Н и к и ф о р о в а. Петр Васильевич, не переживай так уж… Дети болеют, первоклашки, да еще — ленинградские в особенности! И вообще у детей — не у взрослых, обычно все легче обходится…
Х а б а р о в. Заткнись!!! (Пауза.) Извини…
Н и к и ф о р о в а. Ничего.
Х а б а р о в. Извини, Валентина Николаевна.
Н и к и ф о р о в а. Ничего. Это лучше, чем модное нынче сверхинтеллигентное хамство к бабе…
Х а б а р о в (у портрета девочки). Ношу ее на руках всю ночь… Ослабевшая, отяжелевшая, мешочком привалилась к плечу, словно и бороться уже устала… Папа, ходи, ходи, папа, не останавливайся! Не останавливаюсь… (Пауза.) Бьет страх. Не страх даже… Ужас! Смертный ужас… Вот так, Валя.