– Вы уже хотите меня покинуть?
– Да, скоро темнеет. Вам здесь дадут все необходимое – я распорядился. Мы еще минут десять пообщаемся, и я отправлюсь – я собираюсь ночевать в постели, к которой привык. У вас есть возражения?
Ух, какой ты вежливый! А если и есть, что тогда?
– Я уже знаю одного вашего агента, – не без злорадства сообщил я, начиная плести свою обычную сеть с рабочим названием «раздоры в стане врага – лучший бальзам на сердце хитрого воина». – Это Абай Рустамов. Славный воин, отменный оперативник…
– Ну, это неизбежно, – пожал плечами кругляш. – Ваша команда работала по нему, вы контактировали… Но больше – не будете. Так что это не имеет значения.
– Имеет, – возразил я.
– Объяснитесь. – Кругляш опять посмотрел на часы.
– Объясняюсь. Имею основания подозревать Абая Рустамова в двурушничестве…
– Ну-у-у, доктор, это вовсе не смешно. – Кругляш изобразил учтивую улыбку. – Если вы психолог и светлая голова, это вовсе не значит, что остальные – профаны по этой части. Вы сейчас пытаетесь сыграть в старую как мир игру: внести разлад в стан врага. Я заверяю: вам это не удастся. Кроме того, я просто не вижу целесообразности в данном образе действий. Вы Абая больше никогда не увидите. Зачем вам это?
– Вот вы меня все доктором величаете, – посетовал я. – А считаете таким глупым? Верно – мне нет резона вас ссорить с Абаем, вбивать клин между вами… Я ведь просто о своей безопасности беспокоюсь.
– Объяснитесь? – бесстрастно потребовал кругляш.
– Объясняюсь. Я не просто так насчет Вахромеева спросил. Я вам сообщу один факт и задам три вопроса по теме. Два практических, один сугубо риторический.
Факт: Руслан знает, что у меня есть основания опасаться встречи с Султаном. Сегодня утром, когда меня поймали, он непреднамеренно показал это своим поведением. Если вас заинтересует это, я объясню подробнее.
Вопросы. Первый: есть ли у вас копия записи обмена, на котором я в порядке самообороны – подчеркиваю, именно в таком порядке! – убил неуравновешенного Турпала Абдулаева – брата Султана? Второй: имел ли Абай хотя бы временный доступ к этой пленке? И третий – риторический… Если предположить, что Абай все же имел доступ к пленке и смотрел ее… Почему бы ему не сделать копию и не подарить ее втихаря от вас Султану?
Кругляш смерил меня пристальным взглядом, отвернулся к окну и забарабанил пальцами по столешнице. Резонно было ожидать контрвопроса из серии «А смысл?». Но вопрос такого плана не последовал. Мой собеседник оказался гораздо мудрее, чем я ожидал.
– Ну что ж… Мне надо подумать над этим.
Кругляш стукнул пальцем в окно (тотчас же возникла давешняя бородатая харя) и отдал длинное распоряжение на… по-моему, на каком-то дагестанском наречии – но точно не на чеченском. Харя кивнула и исчезла. Кругляш расстегнул две верхние пуговицы на халате, сел поудобнее и достал из кармана костяные четки.
– Вы что, уже не торопитесь?
– Я остаюсь ночевать. Сейчас нам приготовят ужин, потом мы будем пить чай и подробно побеседуем. С вами интересно, я не ошибся в вас.
– Вот даже как… – Я был озадачен – для такого основательного человека, каковым должен быть, по моему мнению, резидент, этот тип слишком легко менял свои планы. – Ну, вы хозяин, вам, разумеется, виднее…
– Я остаюсь в целях вашей безопасности, – все так же бесстрастно сообщил резидент. – Если ваши подозрения относительно Абая верны, следует ожидать, что сегодня или завтра ночью Султан придет за вашей головой. А ваша голова – это моя собственность, я не собираюсь так запросто ее отдавать.
– Интересное умозаключение…
– Если вы имеете в виду голову, то это не умозаключение, доктор, а просто констатация факта. Я располагаю временем и вполне могу позволить себе провести праздно две ночи и день, чтобы не потерять в одночасье результат столь долгой и напряженной работы… Впрочем, для вас это не имеет значения. Для вас имеет значение другое: если я останусь здесь, Султан не осмелится осуществить свои намерения…
ГЛАВА 16
Команда.
Подведение итогов…
«…Сводка о состоянии оперативной обстановки в Чеченской Республике на 12 сентября 2002 года…»
Увы, уважаемый читатель, остались вы совсем без информации: какой-то военный негодяй использовал сводку не по назначению. Просто удивительно, как низко пали нравы – бумага-то плотная, шершавая… Из трех листков остался один, с последним абзацем вверху:
«…за сутки изъято: пистолет, 2 охотничьих ружья, обрез, 1761 патрон, 19 гранат, 32 выстрела к гранатомету, 43 снаряда, 5 мин, 12 запалов, 10 детонаторов, 0,1 кг пластита, 5,8 тротила.