- Так ты же вроде пехота? - усомнился Шилин.
- Да оно всё так. Вот, только, поставили нашу роту батарею прикрывать. А людей в роте - меньше половины, чем должно быть. После боя из наших командиров вообще никого не осталось. Так, теперь товарищ капитан нами и командует. Его батарея тоже под танки попала. Артиллеристы говорили, что их с пушками из училища забрали. Вот, сейчас, одна полковушка и осталась. Наверное, потому он и не разрешает ее бросать.
- А снаряды то к ней хоть есть? - задал важный для себя вопрос Чекунов.
- Есть, как не быть. Мало только. Возле реки, правда, еще пару ящиков нашли.
- А как же вы через реку перебрались?- включилась в расспросы и Фира, оправившись наконец от смущения, в которое ее вогнали слова Масленикова.
- Тоже товарищ капитан придумал, - согласно кивнул головой, со слишком большой пилоткой, Иван. - Мы реку ночью, с винтовками переплыли. Пушку потом канатом по дну перетащили. А снаряды, на маленьком плотике, тем же канатом переволокли. И "Максима" так же перебросили.
- А как же немцы? - не оставляла свои расспросы Дольская.
- А что немцы? - пожал плечами Иван. - Они на бродах сидели. А мы по краю омута прошли. Тихонько, тихонько - потом через дорогу, шмыг - и ищите ветра в поле... Сюда, вот, дошли. Денек передохнем. А завтра ночью перейдем эту дорогу и дальше двинем. К своим...
- А если немцы на дороге засаду устроили? - Чекунов, не отводил взгляда от огня. Казалось вопрос, он задал просто так, особо не интересуясь ответом. Филиппов не обратил на это внимания.
- Все равно пробьемся. Товарищ капитан свое дело знает. У нас есть два пулемета, пушка. А теперь и ваш тягач. Чем не танк?
- У меня на прицепе раненые, - поднял голову Семен. - Если под обстрел попадем, они даже вылезти не смогут. Нельзя нам в бой ввязываться. Нужно по-тихому проскочить. Лучше всего - прямо сейчас. Пока темно, пока не ждут...
Иван почесал затылок:
- Видишь, какое дело, Семен. Командир наш не зря привал объявил. У нас люди уже на ходу падать стали. Вот, хорошо, что картошку нашли. А то уже ремень некуда затягивать стало - живот со спиной слипся. Нам бы хоть денек передохнуть...
- Да ведь завтра немцы пулями могут накормить! Нас самолет-разведчик засек. Сейчас доложит по команде, днем уже засаду посадят! - Чекунов пытался как то объяснить, то, что он сам слишком хорошо знал. Опять в памяти всплыл свет фар, полосующий темноту леса. Пытающийся найти, застигнуть мечущиеся между стволов фигурки.
- Поставят пару пулеметов и причешут! Еще и прожектором подсветят. Они же не дураки. Прицеп - цель видная, не спрятать, не замаскировать. Раненые могут погибнуть!
- Прекратить панику! - прогремел вдруг голос из темноты. Широким шагом к костру подошел капитан Анохин. В отсветах огня блеснули артиллерийские эмблемы на петлицах. - Что вы себе позволяете красноармеец? Вас, что, немецкое командование сведениями снабжает? Отставить эти разговорчики! А Вы, товарищ капитан, почему не пресекаете?
Маслеников поднялся на ноги, одернул реглан:
- Простите, не вижу, с кем разговариваю. Представьтесь, пожалуйста.
Анохин недоуменно глянул в лицо летчика.
- Он не видит, - быстрым шепотом произнесла Фира. И это как то поубавило агрессивность капитана. Замявшись, он прокашлялся в кулак и козырнув, представился:
- Капитан Анохин, командир сводной батареи артиллерийских курсов подготовки командного состава.
На голове летчика не было ни фуражки, ни пилотки, поэтому он просто произнес:
- Капитан Маслеников, Н-ский легкобомбардировочный полк. Красноармеец говорит правду. Нас действительно облетел немецкий самолет. Я звук их моторов хорошо знаю.
- И что? Они тут постоянно летают. Ищут нас. Так хрен им в зубы. Не найдут!
- Не считай противника глупее себя, капитан. - шрамы на лице Масленикова начали наливаться кровью. - Ты за людей отвечаешь. И за здоровых, и за раненых.
- Да, отвечаю. И с меня спросят. Там, у наших. А здесь я паники не допущу.
И, развернувшись на каблуках, Анохин скрылся в темноте. Извиняющеся глянув на всех, следом ушел и Филиппов.
Еще немного посидев, стали расходиться. Уковылял к фургону Маслеников, в сопровождении Фиры и Андрея. А Чекунов остался сидеть возле костра, наедине со своими мыслями. С тяжелыми мыслями...
Чугунными шарами они катались в гулкой голове, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны. "Что делать?" Извечный русский вопрос. И вечное отсутствие ответа...
Завтра вечером отряд капитана Анохина, вместе с группой Сивакова, должен пересечь шоссе. Каков шанс, что он попадет в засаду?