Он совсем не обиделся на слова жены. Подобные перепалки у них происходили довольно часто, но в них никто никого оскорбить не хотел. Ну что поделаешь, если у Наташки образование гуманитарное, а у него военное? И не был он таким уж необразованным. Хотя, конечно, не знал, где родился скульптор Бартольди. Подозревая, что и Наташка до вчерашнего дня этого не знала, тем не менее благоразумно уточнять не стал.
Через полчаса в дверь постучали. Немцы звали на завтрак. Теперь, после колбасок, эту процедуру можно было пережить спокойно.
Кольмар и впрямь оказался очень симпатичным городком. Статуя Свободы стояла на въезде и была совершенно зеленой. Они поглазели на даму с факелом, младшую сестру американской, даже сфотографировались рядом с ней. Немцы привычно морщили носы. Им это казалось вульгарным. Но Мироновы решили не обращать на них внимания.
Потом поехали к доминиканскому монастырю, то есть теперь музею.
Вот тут Евгению показалось, что они попали в кинофильм про мушкетеров. Как раз в тот эпизод, где Д’Артаньян с друзьями примчался спасать Констанцию Бонасье. Правда, там, кажется, был монастырь не доминиканцев, а кармелиток… Ну да не важно, главное, архитектура была практически такой же. Дворик, окруженный галереей с колоннами, узкие лестницы, большие светлые залы и темные кельи. Средневековая романтика.
Романтики тут хватало. Рыцарские доспехи в музейных витринах, старинные гобелены на стенах, какие-то древние чайники и кастрюли, непременная давильня — доминиканские монахи не чурались виноделия.
Изенгеймский алтарь был грандиозен. Целиком его грандиозность можно было понять только издалека, с галереи. Но подробностей оттуда разглядеть не представлялось возможным, и Евгению с супругой пришлось спуститься в зал.
И тут, среди толпы туристов, бродивших с раскрытыми ртами и непрерывно щелкающих фотоаппаратами, Евгений потерял Наташку из виду. Но не обеспокоился, чуть далее маршрут осмотра музея должен был вновь свести их вместе.
Не свел. Примерно с полчаса Евгений дожидался супругу в одном из залов, который она никак не могла миновать, и все больше и больше нервничал. Казалось бы, с чего? Ну, увлеклась дама стариной, бродит где-то, набираясь впечатлений. Что может случиться с человеком в тихом, почти сонном французском городке? Тут наверняка даже сумочки не выхватывают у зазевавшихся туристок лихие парни на мотороллерах, как принято в Италии.
Он успокаивал себя этой и подобными мыслями, но беспокойство не проходило. Появились Шнайдеры. Карл, высокий, худощавый, с седеющей трехдневной щетиной, одетый во все белое, донельзя элегантное, и Анна, небольшого роста, тоже в белом. Почему-то чета немцев предпочитала именно этот цвет. Хотя им шло.
Евгений поделился своими тревогами. Как и следовало ожидать, немцы только рассмеялись.
— Еужен, успокойтесь. Ничего с Наташей не случится. Здесь даже заблудиться невозможно!
Евгений и сам понимал, что нервничает на пустом месте, и все же ничего не мог с собой поделать.
— Ну, хорошо, — сказал Карл. — Давайте разойдемся в разные стороны и поищем Наташу. Встретимся здесь, в этом зале, через полчаса.
В течение условленного времени Миронов добросовестно оббегал все доступные посетителям залы и переходы монастыря, заглянул в несколько служебных помещений с ведрами и швабрами для уборщиков, подергал старинные медные ручки запертых дверей. Наташки не было.
Не заглянул только в дамский туалет. Но там, как выяснилось, побывала Анна. Бесполезно. Среди бела дня жена испарилась, как легкое облачко в голубом летнем небе.
Евгений почувствовал, что его охватывает вульгарная паника, и приказал себе не раскисать и сосредоточиться. Куда могла деться современная самостоятельная женщина с очень решительным характером? По доброй воле этого она сделать никак не могла, попросту не было причины. Тогда что же? Похищена? Кем? Для чего?
Кое-что все-таки разъяснилось. Худшие предположения Евгения оправдались. Карл, вполголоса сказав что-то Анне, отвел Евгения в сторону.
— Еужен, у меня для вас плохие новости…
— Какие?! Ну, говорите, Карл, говорите!
— Пять минут назад ко мне подошел незнакомый мужчина, сказал, чтобы мы немедленно возвращались в отель. И передал вот эту записку. Для вас.
Евгений нетерпеливо подрагивающими пальцами развернул сложенный вчетверо листок. Крупными буквами, уверенным, ровным почерком там было написано: