При слове "дети", дракон "навострил ушки" и рывком вырвав попу из новорожденного болотца, шагнул ко мне.
— Дошло, наконец? Что я уже не беременная? И что ты, на минуточку, уже отец! Все, больше звать — не буду! Сами не маленькие — дойдете!
И трусцой рванула к лагерю, глотая злые слезы.
"Хоть бы рыкнул хоть что-нибудь нежное! Хоть попытку обнять предпринял! Или хоть лизнул бы! Драккккккон недоделанный! А может быть у него сейчас разум умного, но животного и он забыл обо всем, что пришлось всем нам пережить…?" — после этих мыслей, к Славе я вышла в совершенно раздрипанных чувствах.
— Викуша…! — Слава, продравшись сквозь заросли, обнял меня, прижимая к себе, — Солнышко наше, что случилось!? Алех ведь не мог тебя так сильно чем-то оскорбить?! Он тебя любит!
— Там… там Хелл… он… он совсем… совсем… никакой! Он… дракон!
— Саама! Понятно! Если ты на него злишься за то, что было тогда… на поляне… то — зря, родная!
— За то… я уже не злюсь…
— Ну а сейчас что? — Младший супруг, все так же обнимая меня, вел на полянку, — Что сейчас-то он натворил?
— Грязью полил… — ох, знал бы кто, как мне сейчас было стыдно за свою, слишком острую реакцию на действия дракона! — А меня Алех… только-только помыл и высушил…
— Это серьезный косяк! — Слава говорил серьезно, но я чувствовала — его грудь подрагивает от едва сдерживаемого смеха.
— Да ну тебя! — я вырвалась из объятий и сопя от обиды, (Сама понимала, что обида не стоит выеденного яйца!), уселась рядом с детьми.
Недалеко от бивака жалобно трещали безжалостно ломаемые деревья.
— Алех, что там случилось? — а вот теперь, голос Славы был спокоен и строг, — Хелл, рад тебя видеть! Что ж вы так Викушу довели?!
В ответ — только горестный вздох дракона…
От которого наш бивак едва не унесло!
Ага! Вздыхает! Бедненький! Злая Вика обидела несчастного дракошечку!
А то, что этот "несчастненький" меня чуть не угробил… и своих детей тоже — это не считается серьезным поводом для обиды и настороженности?
А куда он летал, якобы в беспамятстве? К бабам — хоть и драконам?! И мне после этого вот так вот просто взять — и его розовыми соплями обмазать от счастья, что он ко мне прилетел "на крыльях любви"?!
А если вспомнить его почти-измену там, у Темных?!
А…
"Солнышко мое, не надо злиться на Старшего мужа…" — прошептал мне на ушко таинственный поклонник, — "Прости… я не имел права самовольно… без ЗОВА… к тебе приходить… Не смог сдержаться… чтобы не предостеречь от роковой ошибки… Не злись на Хелла… Поверь и прости… прислушайся не к тому, что тебе навязывают Шепчущие-во-Тьме… Ты не такая! Я уверен! Ты сильная, честная, справедливая и милосердная! Не поддавайся ЗЛУ! Все… они обнаружили мой уход… прости! меня долго не будет! И я смогу отозваться, только если ты позовешь!!! ПОЗОВИ! я тебя…"
— Викуша, — я вздрогнула от тревоги в голосе Славы, — Что с тобой сейчас было, пумрик?!
— Это Душа… — меня всю трясло, словно я простояла долгое время в ледяной воде,
— Он хотел, чтобы мы с Хеллом помирились…
— Это означает, что тот, кто с тобой говорит — беспокоится о тебе… я бы сказал — … любит…
— А еще он сказал, что и на меня пытаются воздействовать…
— Тори! — Алех, сжав меня за плечи, вглядывался в глаза, — Повтори… слово-в — слово, что именно он сказал!
— "Прости… я не имел права самовольно… без ЗОВА… к тебе приходить… Не смог сдержаться… чтобы не предостеречь от роковой ошибки… Не злись на Хелла… Поверь и прости… прислушайся не к тому, что тебе навязывают Шепчущие-во- Тьме… Ты не такая! Я уверен! Ты сильная, честная, справедливая и милосердная! Не поддавайся ЗЛУ! все… они обнаружили мой уход… прости! меня долго не будет! И я смогу отозваться, только если ты позовешь!!! ПОЗОВИ! я тебя…"
— Алех, что это все значит? — сурово спросил Слава.
— Это значит, что у нас все плохо. — Темный не отводил взгляд, — Ведьмы пробудили "Проклятый алтарь". И теперь, принося Жертву, могут создавать из ведьм со слабым магическим потенциалом Шепчущих-во-Тьме…
— Что они могут?
— Толком этого никто не знает. Так… отрывочные и противоречивые сведения. Если вокруг сильной ведьмы четырнадцать Шепчущих образуют круг… и будет принесена невинная Жертва… то они могут наслать эпидемии, катаклизмы, развязать безумные и кровопролитные войны…
— Охренеть! — выругалась я.
— Сейчас я более чем с тобой согласен, пумрик! — выдохнул бледный Слава. — И как нам с этим бороться?