— Мы сюда не развлекаться пришли, — вещала тем временем Вельва. Хлопнув ладонью по надгробию и подняв пыль, велела. — Хватит прохлаждаться, снимайте крышку.
Замявшись, парни переглянулись, но послушно ухватились за края надгробной плиты. Под натужное пыхтение и гремящий шорох медленно отъезжавшей плиты по помещению поплыл затхлый запах смерти.
Фонарик в руках нетерпеливой Вельвы качнулся чуть в сторону, и я заметила, как что-то сверкнуло на полу у каменной стены. Опустившись на грязные плиты и стараясь не думать о том, сколько времени у меня займет чистка мантии, выловила из пыли заинтересовавший меня предмет.
Это оказался небольшой гладкий камень с аккуратным отверстием. Оно проходило насквозь, обрываясь шероховатым отколом. Камень был не целым, темным и, в общем-то, совершенно некрасивым, но я почему-то не могла уговорить себя выпустить его из рук.
— Сень, эй, Сенья…
— Висенья, — почти на автомате поправила я, сжимая бесполезный камень в кулачке.
— Да-да, — отмахнулся Кемар, освобождая мне путь к открытой могиле, — иди, отрывай у него, что там нужно.
Заглянув внутрь, я невольно задержала дыхание. На дне лежал скелет в истлевшей одежде. Провалившийся между ребер, сквозь прорванную ткань сверкал камнями большой, даже на вид тяжелый амулет.
— Как думаешь, из чего он? — взволнованно спросил над ухом Нагаш, разглядывая скелет поверх моего плеча.
От неожиданности сердце рвануло вверх, стремясь вырваться на свободу, я дернулась вслед за ним и чуть не свалилась к покойнику. Камушек, зажатый в руке впился в ладонь острыми, обломанными краями, раня кожу.
— Какая разница? — вмешалась Вельва, с не меньшим любопытством рассматривая несчастную жертву нашей богатой фантазии. — Нам нужен только его палец.
Зажмурившись, я качнулась вперед, перегнувшись через край, свободной рукой нащупала костлявые пальцы, легко распадающиеся на фаланги. Ухватив один из них, подалась назад, вываливаясь из каменного гроба. Только выпрямившись и вытянув перед собой ладонь с лежащим на ней пальцем, облегченно перевела дыхание.
— Мне кажется, — Кемар потыкал кости на моей руке и, издевательски хихикнув, поинтересовался, — или ты и правда вытащила средний палец?
— А тебе не все равно? — фыркнула Вельва. — Главное, что он у нас есть, теперь самое легкое осталось.
— Да я что, я ничего, просто спросил, — скучающе начал Кемар, перевел взгляд мне за спину и возмущенно вскинулся. — Ты куда полез? Куда полез, я спрашиваю?!
Нагаш, опасно перевалившись через край каменного гроба, пытался что-то вытащить. Вельва, со зверским выражением лица, подалась в его сторону, Кемар все так же продолжал возмущаться, а я только и успела что обернуться.
Что произошло дальше, не понял никто из нас. В могиле что-то ослепительно вспыхнуло, ухнуло, и дрожь, казалось, родившаяся прямо в камне, прошлась по небольшому склепу. А потом нас, как котят, разбросало в разные стороны, хорошенько приложив о стены. Оглушенная, я валялась на холодном полу, не чувствуя собственного тела.
И думала лишь о том, что неплохо было бы скончаться прямо здесь. Потому что перспектива попасть в руки разъяренного директора была по-настоящему пугающей, а спокойным он точно не будет, когда узнает, что мы сотворили со склепом одного очень важного мага. Других в подобных местах и не хоронили. А он узнает. Непременно. Подобную вспышку темной магии очень сложно не заметить.
— Конец нам, — прохрипел кто-то совсем рядом, вторя моим безрадостным мыслям. Слева от меня согласно простонали, и в склепе наступила звенящая тишина, погружая в вязкое забытье.
— Ты посмотри. Все живы и даже не сильно пострадали, — веселый, смутно знакомый голос вырвал меня из болезненной полудремы, в которой я плавала, — нет, ты можешь себе представить? Нарвались на защитный амулет и отделались легким испугом!
— Тогда почему они не шевелятся? — глухо поинтересовались откуда-то сверху.
Услышав раздраженный и усталый голос нашего директора, я пожалела, что пришла в себя. В бессознательном состоянии было не так страшно.
— Сквозь них только что прошел полувековой запас темной магии, как ты думаешь, почему они не шевелятся? Меня радует уже то, что они просто дышат.
— Инэй, — устало и совсем не страшно вздохнул директор, а я поняла, почему этот голос казался мне знакомым.
Магистр Инэй Фьяллар являлся целителем, деканом факультета Целительства и лекарского искусства и, пожалуй, единственным человеком во всей академии, кто не боялся магистра Огдена Хэмкона, нашего славного директора.