Я, в уме прикинув нашу суммарную массу, категорично возразила:
- Ты с ума сошел?! Мы тебя раздавим! А если не раздавим, то у тебя лапы сломаются или позвоночник, когда мы усядемся! Учти, я потом тебя на своем беличьем горбу тащить не буду!
Наши спутники скрыли улыбку, а Серый вступил в диалог:
- И что ты предлагаешь? Нам пешком идти что ли? Этак мы и к концу года до Кощея не доберемся!
- Волк, белка... - неуверенно позвала Фрося.
- Подожди! - ответили мы с напарником в один голос, не сводя друг с друга пристального взгляда.
- Надо будет - и год пойдем! Мне твое здоровье и свои нервы дороже!
- Помощники... - снова вклинилась наша девица.
- Сказали тебе, подожди! - снова осадили ее мы.
- Да, не мешай. Не видишь, что ли папенька с маменькой ругаются? - хихикнул кот.
- Да я как бы решение знаю...
Мы дружно на нее посмотрели, и она принялась объясняться.
- Когда я была Яг... - начала девушка, но увидев наши лица, осеклась и попыталась исправить ситуацию, - где-то я была... Я где... А, вспомнила! Когда я гуляла возле своей хижины, то увидела коня.
- Коня? - удивился Янислав.
Она кивнула.
- Да, коня. Он был худенький, напуганный, и я решила за ним поухаживать: накормила его овсом, яблоками и морковкой, почистила, напоила. Ему у меня понравилось, и он остался.
- И ты держала его в своей хижине? - спросил кот, бросив косой взгляд на Васю.
Но та либо делала вид, что ничего не понимала, либо, в действительности, не въезжала, о чем Фрося говорит.
- Нет, конечно! - возмутилась Ефросинья. - Мне запретил Ба... Кхм... Бабайка.
- Бабайка? - снова переспросил Яник.
Ефросинья глянула с вызовом на царевича и кивнула.
- Да, бабайка! Чего ты постоянно переспрашиваешь?
Я хихикнула.
- Наверное, царейка сомневается в их существовании!
На меня обратились сразу две возмущенных пары глаз. Янислав явно был недоволен новым прозвищем, а Ефросинья - тем, что я подливаю масла в огонь.
- Да бабаек мало, но они есть! - начала распаляться Фрося.
Видно пребывание в роли Яги не пошло ей на пользу. Хотя, это, конечно, с какой стороны посмотреть.
- Хорошо, мы верим, - усмехнулся Жека. - Что там с конем?
Девушка кинула на нас грозный взгляд и продолжила:
- Я устроила его в заброшенной лачужке.
Тут кот изменился в лице, у него, по-моему, даже шерсть поседела.
- А не та ли это лачужка, что меж двух сосен сухих располагается?
Я кинула на него настороженный взгляд. Ефросинья не менее настороженно кивнула, а Баюн, вжав голову в плечи, спросил:
- Ты лошадку-то когда в последний раз проверяла?
- Так утром сегодня...
- А определила ее туда когда?
- Позавчера. А в чем дело?
Елизар горестно вздохнул.
- Еще какие-нибудь предложения есть, как нам до Кощея добраться?
- Елизар Ярославович, что не так с этой лачужкой? - спросила, нахмурившись, Василиса.
Кот лапкой подозвал нас подойти поближе, и когда мы наклонились к нему, начал тихо говорить:
- Давным-давно, во времена стародавние, царило зло на земле. Много было злых сил, и был среди них Верлиока. Нраву он был страшного. Как видел пред собой существо живое, тут же накидывался да избивал своей дубинкой, все хохоча при этом. Болью он этой наслаждался да все стремился ее другим причинять. Но вот собрались добры молодцы, да согнали всю нечисть в леса да болота. Только и тогда Верлиока не успокоился, стал он и на существ волшебных нападать! И собрались они, и пришли к дому Верлиоки, и заковали его чарами сонными, и поклялись не ходить туда, чтобы не тревожить сон его, а следить Ягу поставили.
Я все напрягала голову, пытаясь вспомнить об этом злодее, ведь точно сказку такую читала! Остальные же, отходили от истории, когда Фрося подала голос:
- Но ведь я же наведывалась только поутру! Не было там никакого Верлиоки!