Наверное, я смахивал на безумца. Дёрганный, на грани нервного срыва (или уже за ней?), изнеможенный от страха и усталости, я метался по кухне, словно загнанный зверь. Мои руки никак не могли успокоиться после панического бега по лесу, и мне срочно требовался алкоголь. Какая угодно брага, какие угодно помои, лишь бы унять без остановки колотящееся сердце.
На столе я отыскал бутылку бренди. Не знаю как. Наверное, на ощупь.
— Го-господин арканолог? — удивлённо произнёс он, пряча за спину ятаган. — Что с вами?
— Немедленно эвакуируйте город, — произнёс я, вытирая обожжённые алкоголем губы.
Толстуха за его спиной испуганно ахнула.
— Ч-что…
— Говорю, — повторил я, — всех немедленно вон из города. Всех. Абсолютно. Мужчин, женщин, стариков, детей. Всех. Давайте, Тьма вас побери, будите бургомистра, священников, стражников своих, караульных, пожарные команды. Действуйте, ядрёна вошь, маршал вы или кто?!
— Господин арканолог, я прошу пояснений…
— Нечего тут пояснять, — резко оборвал его я. — Нечего. У нас сорда с девятью чёрными цветами на холме. А это означает, что все, кто сейчас находятся в городе, уже заочно приговорены.
— Я до сих пор не понимаю…
— У нас прорыв Инферно на носу, идиот вы несчастный! — уже не сдерживаясь, заорал на него я. — Вторая Флотлия, если так вам будет понятно. Собирайте людей, чёрт вас возьми, выводите всех из города. Через пару часов здесь будет половина Армии, а сам город будет пылать дьявольским огнём! Будите бургомистра, вашу мать!
И только тут до него по-настоящему дошёл. Я увидел, как в его глазах, доселе суровых и стальных, медленно появляется осознание. Как белки покрываются пеленой ужаса, подобно той, из которой я едва вырвался на лесной поляне.
Флотлия, как же. Все про неё знают. Все про неё слышали. Самый крупный прорыв Инферно со времён Сошествия Создателя. Самый крупный и самый разрушительный. Три разорённые страны, бесчисленные жертвы, четверо погибших кардиналов Коллегии и с десяток мёртвых архимагов, пытавшихся удержать демонов.
В тот раз континенту помогло лишь чудо. Самое настоящее чудо, исходящее от божественной природы Создателя.
А в этот раз не поможет никто.
И главный маршал, кажется, наконец-то это понял.
Отложив ятаган, который он всё это время держал за спиной, он медленно стянул со своей лысой головы ночной колпак.
— Я немедленно разбужу бургомистра. И главного мага города. А потом подниму по тревоге личный состав. Если угроза действительно есть…
— Она есть, уж поверьте мне.
— Хорошо. Лидия, — обратился он к толстушке. — Собирай вещи. Сейчас же! Только самое необходимое. Собирайся и жди меня у южных городских ворот. Южное направление же подойдёт, правильно, господин арканолог?
— Подойдёт. Что угодно подойдёт, главное не север. И не восток.
— Понял. А мы с вами тогда прямо сейчас направимся к бургомистру. Только позвольте надеть доспехи.
— Надевайте.
Я не стал его убеждать, что если мы опоздаем, то доспехи ему уже не понадобятся. Ни к чему. Пусть человек зацепится за то, что он знает, за то, что ему привычно. Хоть какая-то надежда.
— Только прошу вас, побыстрее. Счёт идёт на минуты…
Глава 7
Главный маршал сдержал своё обещание. Он действительно разбудил бургомистра.
Старик был большой умницей, действовал быстро и, что более важно, максимально хладнокровно для сложившейся ситуации. Своего доверенного слугу, который также ночевал в его жилище, он послал к местному городскому магу с наказом тому немедленно доставить его магичество в особняк бургомистра. А сам, доведя меня до главы города и в двух словах обрисовав ему ситуацию, немедленно отправился в казармы, чтобы поднять городскую стражу по боевой тревоге. На прощание, когда мы расставались на пороге кабинета бургомистра, он заявил мне, что будет ожидать меня внизу, прямо у входа в особняк. Якобы, чтобы немедленно начать эвакуацию, как только они получат такой приказ.
В тот момент меня это даже чуть приободрило. Маршал сделал всё быстро и без проволочек. А раз так, то у нас был шанс.
Городской маг тоже не заставил себя долго ждать. Он влетел в кабинет бургомистра минут через десять после того, как туда прибыл я. Влетел он, прямо скажем, громко, возмущаясь и матеря маршала на чём свет стоит. Он сыпал угрозами и божился написать жалобу сперва самому бургомистру в письменном виде (чтобы тот, якобы, не отвертелся), а затем и в саму Академию, чтобы сообщить о подобном вопиющем неуважении.