Даже самый распоследний висельник, лёжа под топором палача, надеется на то, что приговор отменят. Но этот хлыщ, этот засранный самодовольный маг не просто занёс над моей головой топор. Он уже вбивал гвозди в гроб.
Притом — для всех нас.
— Эвакуации не будет? — хриплым, не своим голосом спросил я.
— Не будет, — кивнул бургомистр. — Я уже не говорю о том, что это просто глупо. Но подумайте, как пострадает город, если мы начнём выводить людей. Кого-то обязательно подавят в толпе, начнётся паника, пожоги, грабежи. Насилие. Этого никто из нас не хочет, я думаю. Даже вы.
Я молчал. Мне нечего было на это ответить.
Да и незачем.
Два ублюдка, один напыщенный болван, другой безвольная рохля только что подвели под жернова тысячи людей. И я даже не говорю о жителях Остолья, чёрт бы с ними. Горела хата, гори сарай, раз у них такой «заботливый» бургомистр. Я говорю о жителях всего континента. О бесчисленных жертвах, которые сто процентов будут, пока род человеческий не соберётся с силами. Я говорю о сотнях деревень и городов, которые вырежут без всякой жалости, пока войско Белых Храмовников будет добираться сюда. Я говорю о запятнанной порчей земле, безумцах, неурожаях и голоде. Говорю о еретиках и демонопоклонниках, которые будут проводить свои кровавые ритуалы.
В прошлый раз Легионы Армии удалось остановить только с появлением Архистратига, избранного Создателем.
Удастся ли сейчас?
У меня не было ответа.
Они, эти две жирных свиньи, только что подписали смертный приговор тысячам, если не десяткам тысяч жителей города. У них был шанс не остановить катастрофу, нет, это не в их власти. Хотя бы облегчить. Пусть для до смешного малого числа людей, но облегчить.
Они не пошевелили даже пальцем.
Какие уж тут слова?
— Теперь, я думаю, продолжил бургомистр, что господину Громвелю стоит из…
Я не дослушал. Просто выскочил из кабинета, хлопнув дверь. Вслед мне неслось что-то плаксиво-извиняющееся, но я уже не слушал.
Я бежал вниз по деревянным ступенькам, осознавая, что ничего изменить уже не в силах. Через каких-то пару часов, когда часы пробьют полночь, в хвойном лесу на севере Лирраны небольшой земляной холмик охватит пламя. И ничем его потушить не получится, ни водой, ни песком. Человек вообще не в силах погасить дьявольский огонь. Это может сделать только Создатель. Или Архистратиг, избранный Его.
Но сколько времени пройдёт, пока Стратиг появится?
Я бежал вниз, на окутанные ночным жёлтым светом улицы Остолья. В оконном стекле по левую руку на секунду мелькнула городская ратуша с круглыми часами на ней.
Десять вечера. Два часа до того, как Инферно выплеснется на землю.
Можно было прямо сейчас взять лошадь и нестись галопом на юг, не оглядываясь. Надеясь вырвать у Армии хотя бы несколько часов форы. Пересечь границу, пусть даже и с охваченной войной Империей, но…
Но это было лишь временное решение. Война настигнет всех, абсолютно каждого.
А люди будут умирать. Вот твоя победа, Армия, в трусости и гордыни. Вот твоё жало, смерть. Радуйтесь и хохочите, ваш триумф. До того времени, пока не появится Архистратиг…
И тут у меня в голове как будто что-то щёлкнуло.
Время.
Вот же оно.
Время.
В этом весь смысл.
Ещё есть время.
Я остановился у выхода из особняка бургомистра. И почувствовал, как волна отчаяния, ещё пару минут назад накрывшая меня с головой, постепенно отступает. А на её месте возникает такая ясность рассудка, какой я никогда не ощущал до этого.
Улыбнувшись своим собственным мыслям, я толкнул входную дверь.
И в самом деле, раз топор палача уже несётся к твоей шее, о чём волноваться?
Глава 8
Они ждали меня.
Встали полукругом на лужайке возле особняка, потоптали розы и гамильские тюльпаны. Все при оружии, в боевом облачении. Огонь факелов отражается от доспехов, подсвечивая суровые лица рыжим. Несколько десятков. Может два, может три. Вряд ли больше пяти, они бы просто не поместились.
И все смотрят на меня. С испугом или же с надеждой — не важно. Смотрят на меня и ждут приказа.
Наверняка Старик донёс до них всю серьёзность положения. И вот они, стоят. Вчерашние солдаты революции, перевешавшие собственных дворян на деревьях. Те, от описаний преступлений которых ещё недавно ужасался весь мир. А сейчас они здесь, готовы спасать и защищать. Как умеют. И как могут.