– Эльвира Тепез, – с волнением назвалась она.
– Это я. Дака, – прошептал кто-то на другом конце соединения.
– Это Дака! – воскликнула госпожа Тепез.
Немедленно вокруг неё собрались господин Тепез, Сильвания и Хелене, пытаясь как можно ближе придвинуться к трубке. Она могла бы переключить разговор на громкую связь, но была для этого слишком взволнована.
– Где ты? Что с тобой? – расспрашивала госпожа Тепез.
– У меня всё хорошо. Только руки болят. Я в деревне. Она называется Мёрельгрим.
– Мёрельгрим? – повторила госпожа Тепез и вопросительно посмотрела на остальных. – Где это?
– Понятия не имею. Где-то в горах. Очень далеко от Биндбурга. Люди здесь говорят очень странно: «грюци» и «бонджьорно», – объяснила Дака.
– Ты в Швейцарии! – сразу же сообразила госпожа Тепез.
– В итальянской части, – добавил господин Тепез.
– А что с гангстерами? – крикнула Сильвания в трубку.
– Они… – Остальное ей пришлось говорить шёпотом.
– Что? – крикнули в один голос все четверо слушателей.
– Они сидят в одном деревенском доме. До сих пор никто из них не выходил оттуда. Я всё время слежу за этим домом. Они определённо ждут там покупателя веера.
– Где ты сейчас? – спросил господин Тепез.
– В гостином дворе. Я только хотела вам ненадолго позвонить, сказать, где я, и спросить, что мне теперь делать.
– Оставайся в этой харчевне! – крикнула госпожа Тепез.
– Нет, ты должна продолжить наблюдение за домом! – крикнул господин Тепез.
– Иди в полицию! – крикнули Сильвания и Хелене.
– Поставь в известность хозяина харчевни, – предложила госпожа Тепез.
– Гумокс! – крикнул господин Тепез и потянул трубку к себе. – Не делай этого. Они там в деревне наверняка все сообщники.
– Лети к ближайшему полицейскому участку, – посоветовала Сильвания.
– НЕТ! – крикнула госпожа Тепез. – Не летать!
– Ну так что же мне делать? – спросила Дака.
На биндбургском конце соединения воцарилась тишина. Потом слово взяла госпожа Тепез:
– Оставайся там, где ты есть. Мы идём в полицию.
– Правильно, – сказал господин Тепез. – Мы им всё объясним. И они быстренько зашлют оперативную группу в Мёбельбимс.
– Мёрельгрим! – поправила Дака своего папу.
– И помни про семь радикальных правил. Они действуют и в Швейцарии! – сказала госпожа Тепез. – Больше не летать и не телепортироваться.
– Только в самом крайнем случае, – сказал господин Тепез и поймал на себе предостерегающий взгляд жены.
– Сильвания? – позвала Дака. – Мне очень жаль, что я бросила тебя одну на взлётной полосе.
– Всё хорошо. Я… э-э… нашла дорогу домой, – ответила Сильвания.
– Так, а теперь кончаем. Нам надо бежать в полицию, – сказала госпожа Тепез. – Дака, держись, скоро ты снова будешь с нами. И не делай глупостей, слышишь?
– Да, да.
Госпожа Тепез со вздохом нажала на кнопку.
– В полицию! Да рапедади! – крикнул господин Тепез, разом опрокинул в рот стаканчик карповки и ринулся из гостиной.
Сильвания обогнала его в прихожей. Ей ещё надо было разобраться с одним человеком. Она рванула дверь, которую перед этим лишь прикрыла. Выглянула на пустое крыльцо. Посмотрела налево. Посмотрела направо. Людо Шварцера и след простыл. Она выбежала на тротуар и взглянула вдоль Липового тупика. Людо Шварцер как сквозь землю провалился.
На ложном пути
Когда Михай и Эльвира Тепез в сопровождении Сильвании и Хелене ворвались в полицейский участок, они чуть не столкнулись там с дедушкой Густавом. Он стоял, красный как рак, у окошка дежурного и пытался его убедить.
Безуспешно. Полицейский смотрел на него сквозь никелированные очки и только моргал своими маленькими круглыми глазами, терпеливо повторяя одни и те же ответы:
– Нет, вам нельзя сейчас к вашей жене. Да, ваша жена – главная подозреваемая. Нет, мы не можем её просто отпустить. Да, мы вполне в своём уме. Нет, двадцать пять евро недостаточно в качестве залога.
Когда дедушка Густав увидел свою семью, он всплеснул руками:
– Как хорошо, что вы все пришли! – воскликнул он. – Одного тут просто не считают за человека. Я уже час бьюсь, пытаюсь увещевать этого государственного служащего – и вы думаете, он сделал мне навстречу хотя бы полшага? Такое упорство мне ещё ни разу не встречалось за всю мою профессиональную жизнь!
Дедушка Густав сорок два года проработал в автосалоне, начав карьеру учеником, а закончив директором. Послушать дедушку Густава, так ни одному человеку, забредшему в его автосалон, ни разу не удалось уйти оттуда без новой машины.