Хелене побледнела настолько, что на параде снеговиков её лицо выделялось бы своей белизной. Челюсть у неё отпала, глаза вылезли из орбит. Девочка хватала ртом воздух, но так и не могла вдохнуть, а потом…
– А-а-а-а-а! – издав пронзительный крик, она вскочила и выбежала из комнаты. Скрывшись в ванной, она захлопнула за собой дверь и заперлась изнутри.
Дака и Сильвания бросились за ней. Стоя у двери ванной, они слышали, как Хелене продолжала кричать.
– Ну хотя бы из окна не выпрыгнула, – сказала Сильвания.
Вампирские доказательства
Сильвания и Дака сидели на полу у двери ванной. Прошло уже полчаса с тех пор, как Хелене там заперлась. Крики скоро сменились всхлипами и шмыганьем. Затем за дверью стало тихо.
Сильвания осторожно постучала.
– Хелене? Тебе лучше?
Нет ответа.
Дака пробовала заглянуть в замочную скважину, но в ней торчал ключ.
– Ты там не заснула?
Тишина.
– Может, она выпрыгнула из окна ванной? – со страхом предположила Сильвания.
Дака ответила ей взглядом, полным ужаса.
– Нет, не выпрыгнула, – вдруг послышалось из ванной.
– Она жива! – воскликнула Сильвания.
– Она говорит! – обрадовалась Дака.
Девочки приникли ухом к двери. Они услышали, как Хелене оторвала кусок туалетной бумаги и высморкалась в него.
– Так вы настоящие… настоящие вампиры? – спросила она.
– Нет. Настоящий вампир только наш папа. А мы всего лишь полувампиры, не паникуй, – ответила Дака.
Хелене громко шмыгнула носом.
– Можно ведь сказать и так, что мы наполовину люди, – добавила Сильвания.
– И что же делают полулюди или полувампиры? – спросила Хелене. – Я имею в виду, чем же вы питаетесь?
– Совершенно обычной едой. Хлеб, макароны, рис, яйца, джем, масло, картошка… – начала перечислять Сильвания.
– Но больше всего мы любим мясо с кровью и шоколад с нежной горечью, – добавила Дака и облизнулась.
– А это мясо, оно… – Хелене набрала побольше воздуха. – Ещё живое?
– НЕТ! – воскликнули в один голос Сильвания и Дака.
– Как ты могла такое подумать? – возмутилась Сильвания.
– Я всегда считала, что вампиры питаются кровью. Свежей человеческой кровью, – оправдывалась Хелене.
– Этот способ питания давно устарел, – объяснила Сильвания. – Так делали вампиры много веков назад.
– Некоторые и сегодня так делают, – заметила Дака истины ради. Но, увидев испуганный взгляд сестры, добавила: – Но это лишь отсталые, старомодные вампиры. И, кроме того, мы полувампиры. Можно сказать, вегетарианцы среди вампиров.
– А как же муха?
– Какая муха? – удивилась Дака.
– Которую ты съела, – напомнила ей Хелене.
– А, да это всего лишь снек. Она не считается.
– Так вы меня не укусите? – спросила Хелене.
– Нет, никогда! – воскликнула Сильвания.
– Укусить тебя? Бэ-э! Как тебе могло прийти в голову такое? – осуждающе сказала Дака.
На какое-то время за дверью установилась тишина.
– Обещаете?
– Да, – ответили сёстры.
– Точно?
– Клянусь цепочкой бабушки Жежки, – сказала Сильвания.
– А я клянусь Карлхайнцем, – подтвердила Дака.
Хелене знала, как сильно Дака привязана к своему любимцу-пиявке. И она отлично помнила, как много значила для Сильвании цепочка бабушки Жежки.
Прошло с полминуты, затем двойняшки услышали клацанье в замочной скважине. Ключ повернулся, и дверь медленно приоткрылась.
В щёлочку высунулся бледный нос Хелене.
– Ладно, я выйду.
– Вот и хорошо, – с облегчением выдохнула Сильвания.
Хелене бочком протиснулась в щель, не спуская глаз с сестёр и скрестив на горле указательные пальцы.
– Этот трюк с крестом не помогает. Это всего лишь режиссёрская выдумка, – заявила Дака.
– Кроме того, мы же пообещали, что ничего тебе не сделаем, – напомнила Сильвания.
Хелене неуверенно опустила руки. Но держалась от сестёр на расстоянии шага.
– А ну-ка, покажите зубы.
Дака и Сильвания широко улыбнулись, обнажив клыки.
– Не такие уж и большие, – в тоне Хелене слышалось разочарование.
– Здесь в Германии мы их регулярно подпиливаем, – пояснила Сильвания.
– Делаем дентикюр, – добавила Дака.
– Ой, а это не больно?
– Нет. Только скрежет неприятный, – скривилась Дака.
– А как же солнце? Разве вы не должны превращаться в пыль, выходя на улицу?
Судя по всему, подпиленные клыки немного успокоили Хелене. Носик у неё уже порозовел.