— Известно?
— Я пришел, чтобы поговорить о храме.
— О десполиации! — Она задиристо шагнула в его сторону, будто готовилась напасть. — Вы белизец, но вас не волнует наследие собственного народа!
— Почему вы решили, что я белизец? — спросил Вернон с нарочито техасским выговором.
— Не дурите, я знаю, кто вы такой.
— Или думаете, что знаете.
— Скажите-ка мне одну вещь.
Он упускал нить беседы: теперь уже девушка начала расспрашивать его. Но вернуть все на место он не мог.
— Да?
— Вернон — это ваше имя или фамилия?
За дверью послышался смешок.
«Проклятые трещины!» — подумал Вернон и сказал, как говорят актеры, играющие ирландцев:
— Не имя и не фамилия, ясно? Лица вы не видите, голос не опознаете и не докажете ниче…
— Это мы еще посмотрим, — ответила она и горделиво сложила руки на груди.
— Слушайте, — сказал он, — вот вы тут болтаете о наследии. А известно ли вам, чем занимается Кэрби Гэлуэй? Он все распродает.
— Вы от этого лучше не становитесь.
— Ладно, скажу вам правду: я белизец.
— Разумеется, мне это известно.
— Я хочу спасти этот храм от Кэрби Гэлуэя и сохранить его для своего народа.
— А вот и нет, иначе вы не стали бы запирать меня тут. Вы с вашим Инносентом Сент-Майклом.
«Ого! — подумал Вернон. — Она полагает, что и Сент-Майкл тоже в деле. Хорошо, коли так».
— Пустяки, — сказал он. — Главное в том, что вы ездили на участок Гэлуэя, верно?
— Разумеется. Храм именно там, где я предсказывала. А вы опростоволосились с вашими водостоками, сдвигами, оползнями и всем прочим.
Вернон не схватил эту наживку, напомнив себе, что он не Вернон. Он спросил:
— Храм ценный? С сокровищами?
— Откуда мне знать? Этот человек прогнал меня, набросился с мечом в руках…
— С мечом?
— Ну, такая штука, вы знаете… — Она рубанула рукой воздух.
— Мачете, — подсказал тощий негр из соседней комнаты.
— Не лезьте вы! — заорал Вернон и хлопнул себя по заду свободной рукой.
Голове становилось жарко в проклятой наволочке. Жарко в прямом и переносном смысле. Он упустил все нити. От этой бабы не откупиться. Силой ее тоже молчать не заставишь. Разве что… Ой, и как же его угораздило ввязаться во все это!
— Хорошо, пока достаточно, — сказал он, пятясь к двери. «Я поеду туда, — думал Вернон. — Сегодня же. Не знаю, как мы проглядели этот храм. Если повезет, я уже нынче ночью найду нефрит и золото на пару сотен тысяч американских долларов. А завтра сбегу из страны, начну новую жизнь там, где меня никто не знает, и уже не совершу тех ошибок».
Но он знал, что ничего этого не будет. Куда ему бежать? К кому? Зачем?
— Оставьте мне свечу, — попросила Валери Грин.
— Что? — Вернон очнулся от своих дум. — Нет, она вам не нужна. — Он машинально подтянул свечу поближе к себе и едва не поджег наволочку. Толкнул дверь. Та не подалась. Его напарник запер ее. Понимая, что начинает превращаться в посмешище, он неохотно постучал.
— Кто там?
— Открывайте, черт дери!
Дверь открылась, и Вернон напоследок еще раз зыркнул на Валери сквозь дырки в наволочке.
— Мы еще встретимся, — пообещал он.
— Мне надо в туа…
Тощий негр уже запер дверь. Вернон поставил свечу на место, не потушив ее, хотя тут было светло.
— Я должен возвращаться, — объявил он.
Тощий негр кивнул на дверь.
— Мне этим заняться?
— Конечно, вы же ее сюда привезли. Теперь мы просто не можем отпустить ее разгуливать по городу.
— Скажите это вслух, Вернон. Скажите, чего вы хотите?
Ему не давали уйти от ответственности. Он посмотрел на деревья, лианы, кусты, на пышную листву, чернеющую в оранжевых лучах заката.
— Она должна умереть, — пробормотал он и торопливо зашагал прочь от хижины.
ДОМА
Груда почты. Взломщики, слава богу, не залезали. Сосед приглядел-таки за кошками и цветами. Уф-ф! Молоко скисло, ну да это ерунда. В остальном все хорошо. А среди записей на автоответчике — веселый звонкий голос Хайрэма: «Сгораю от любопытства. Позвоните, как только войдете».
— Боже, — сказал Джерри. — Вряд ли мне сейчас до него.
— Понимаю, но давай уж сразу с этим покончим, — ответил Алан.
— Могу я, по крайней мере, сперва принять душ? Мы распаковаться не успели.
— Иди принимай, а я позвоню Хайрэму и выпрошу полчаса. — Алан чувствовал себя виноватым из-за того, что так напускался на Джерри там, в Белизе.
— Ну, спасибо! — Джерри уже стало лучше от бокала виски и от сознания того, что он — дома, среди милых сердцу безделушек.
Хайрэм жил тремя этажами ниже. Полчаса спустя Джерри, в черном китайском халате с драконами, открыл ему дверь. Хайрэм Фарли был высоким лысеющим толстяком с выпяченной колесом грудью. Он занимал важную должность в одном из нью-йоркских журналов и, следовательно, не умел серьезно относиться к жизни.
— Джерри, дорогой, да ты загорел! — вскричал он, целуя хозяина в загорелый лоб. — Экий красавчик! Я бы выпил чего-нибудь.
— Боюсь, содовой нет. Простая вода сойдет?
— В ней рыбы размножаются, — ответил Хайрэм. — Но, с другой стороны, птицы какают в воздухе, а мы же дышим.
— Это значит, что ты согласен?
— В тот день, когда я смогу обойтись без выпивки, ты закажешь шестерку черных лошадей.
— Сейчас налью. Алан в душе.
Когда Джерри вернулся в гостиную, Алан уже сидел там в черно-белом кимоно.
— За ваше счастливое возвращение, — провозгласил Хайрэм, поднимая бокал.
— Спасибо.
Все, как водится, приложились к бокалам. Хайрэм с надеждой улыбнулся хозяевам.
— И за удачное путешествие?
— Не совсем, — ответил Алан.
— Совсем не, — вставил Джерри. — По правде сказать, полный провал.
— Я бы не стал так говорить, — возразил Алан. — Теперь мы куда лучше знаем механику этого дела. Ты слишком заупокойно настроен, Джерри.
— Но пленки исчезли!
— Погодите-ка. Сделайте так, как король червей советовал Алисе и как я каждый божий день советую бездарным писакам, вымазанным чернилами. Начните с начала и продолжайте, пока не дойдете до конца, а тогда уж останавливайтесь.
— Все шло хорошо до самого конца, — сказал Алан.
— А потом — провал! — заявил Джерри.
— Нет-нет, на сей раз слушайте меня внимательно: начните с начала…
— О, Хайрэм! — вскричал Джерри, сходя с ума. — Пленки исчезли, с тебя этого довольно?
— Погоди, Джерри, Хайрэм прав.
Алан рассказал все по порядку, умолчав лишь о том, как на них подействовало появление гангстера в гостинице.
— В общем, кое-кто, наверное, знал, что мы делаем эту запись, — закончил он, — и догадался, что мы вывозим ее в плейерах.
Хайрэм задумчиво кивнул.
— Думаете, Гэлуэй?
— Не знаю. Он вроде не из таких хитрецов.
— Гэлуэй, конечно, — сказал Джерри.
— Ладно, если пленки у него, ничего не поделаешь, — рассудил Хайрэм.
— Так ли? — усомнился Алан. — Мы запомнили все, что он говорил. Всю механику контрабанды, а также то, что он намерен сделать с этим несчастным храмом…
— Я даже почти соблазнился, — вставил Джерри. — Такой навар мог бы получиться.
— Да уж. — Алан косо взглянул на него.
— А что, скажешь нет? Мы же не полицейские, правда?
— Вы — законопослушные граждане, — сказал Хайрэм. — Вспомните, как вы огорчались, когда я показал вам разграбленные гробницы.
— Как бы то ни было, мы располагаем фактами, — произнес Алан. — Пусть и без пленок. Разве этого мало?
— Ничем не подтвержденные слова. — Хайрэм покачал головой. — Даже если юристы разрешат публикацию, я не напечатаю. Вора не прижали, значит, и статьи не будет.