— Позднеклассический период, — сказал Лемьюел. — Наверное, 900 год нашей эры или раньше.
— Вам виднее, — ответил Кэрби.
— Такие штуки использовались в религиозных обрядах. А это еще что такое?
Кэрби обернулся. Неподалеку от самолета вырос столб бурой пыли. К холму приближалась машина.
— Погодите-ка, — сказал Кэрби.
Лемьюел опять разнервничался. Он отступил на шаг. Глаза его за круглыми очками тоже округлились. Он смотрел то на Кэрби, то на приближающийся автомобиль и бормотал:
— Что это? Что тут происходит?
— Не знаю, — ответил Кэрби. — Сейчас выясню.
В гости в такую даль никто не ездил. Машина чуть замедлила ход возле самолета, потом увеличила скорость и, трясясь на сухой земле, направилась в объезд холма к более пологому склону, которым пользовался сам Кэрби и индейцы, но который никогда не показывали покупателям.
— Ждите тут, — велел Кэрби Лемьюелу. — В конце концов, это моя земля, черт возьми.
Ему страшно не хотелось идти легкой тропой на виду у покупателя, но выбора не было. Бегом спустившись с холма, он вновь увидел машину. Разрази его гром, если это не тот самый «лендровер»! Или точно такой же? У того были правительственные номера.
— Проклятье, зараза! — бормотал Кэрби, несясь вперед. — Не иначе как это козни Сент-Майкла.
На пути возникло хитросплетение лиан. Кэрби стиснул зубы и взмахнул мачете, жалея, что перед ним не шея Инносента. Лианы падали, он продвигался вперед на пару футов и снова заносил мачете, пока наконец не прорубил себе путь. «Лендровер» был прямо перед ним. Кэрби вырвался на ровное место и заорал, потрясая мачете:
— Стой! Стой!
Машина заложила вираж. В ней сидели двое — чернокожий шофер и белая пассажирка. Именно их он видел сегодня в гостинице. Шофер сидел с непроницаемым лицом, а женщина что-то кричала, когда «лендровер» пронесся мимо, даже не снизив скорость.
Чего им надо? Кэрби обернулся и, задыхаясь, увидел, как загорелись стоп-сигналы машины, когда она внезапно остановилась. Женщина размахивала руками, крича что-то своему спутнику. «Лендровер» попятился и затормозил возле Кэрби.
— Кто вы такой? — заорала она.
— Кто я такой? Мадам, какого черта…
— Здесь находится храм! — на удивление истошно завопила женщина. Кэрби разинул рот, когда она выскочила из «лендровера», потрясая какой-то картой. За ее спиной виднелся неподвижный и безучастный шофер.
— Нет, — сказал Кэрби. — Нет, ничего не выйдет.
— Он здесь! Он должен быть здесь! Все рассчитано! Мне остается только… — Она обежала вокруг Кэрби и ринулась к холму.
— Стойте! Стойте! Это нарушение границ частных владений!
— У меня полномочия от правительства Белиза! — Выкрикнув это, она стала еще выше своих шести футов, а глаза ее сверкнули.
Инносент. Тут не обошлось без Инносента. Что ему надо, будь он неладен!
— Здесь частное земельное владение, — заявил Кэрби. — Это моя земля, и вы не имеете права…
Но она уже изогнулась и выглянула из-за его правого локтя, скинув шляпку, чтобы лучше видеть.
— Вон он! — возопила она.
О, боже! Кэрби неохотно обернулся и, тоже наклонившись, увидел сквозь прорубленное им окно в зарослях верхушку храма. Ступени, стела, ровная площадка — все при всем. Казалось, он смотрит на картинку в учебнике.
— О, нет, — пробормотал он.
— Храм! — выдохнула эта чертова зануда, и тут в бреши появился Лемьюел со свистком в руках.
Дело дрянь. Кэрби снова обежал вокруг женщины, чтобы заслонить собой эту картину. Хоть бы у Лемьюела достало ума исчезнуть!
— Немедленно прекратите! Тут моя земля, частная собственность, и вы не…
— А я вас знаю, — сказала она вдруг, и он тотчас же узнал ее тоже.
«Быть не может! — подумал он. — Это несправедливо. Это ни в какие ворота не лезет! Неужели эта заноза опять испортит нам с Лемьюелом все дело?»
Да. У Лемьюела не хватило ума. Он подошел со свистком в руках. Вид у него был и решительный, и испуганный, и подозрительный одновременно.
— Гэлуэй, я хочу знать, что происходит. Я пользуюсь репутацией…
— Вы?! — воскликнула женщина, и Кэрби вспомнил ее имя: Валери Грин. И угораздило же его встретиться с ней второй раз в жизни.
Лемьюел тоже ее узнал, хоть и не сразу. У него отвисла челюсть.
— Нет, нет! — сказал он.
Валери заметила свисток у него в руках. Она выросла до гигантских размеров — восемь, а может, и все девять футов — и изрекла:
— Так вот оно что! Десполиация!
И тут все смешалось. Валери разразилась речью о защите исторических ценностей; Кэрби тщетно орал, чтобы все заткнулись и убирались прочь; Лемьюел пятился назад, спрятав свисток за спину, будто мальчишка, которого поймали с куревом.
— Это не… я не… — бормотал он. — Я не могу… Кэрби, вам придется… — Наконец он повернулся и опрометью бросился к самолету.
— Национальное достояние! Бесценные древности! Невосполнимые произведения! — Валери орала во всю глотку, как на стотысячном стадионе.
Кэрби поднял мачете и поднес к лицу девушки.
— Раз, — сказал он, вперив взор в ее горло.
БЕШЕНЫЙ
— Два, — сказал бешеный.
Валери попятилась. Интересно, он до десяти считает или до трех?
Лицо бешеного побагровело, на шее вздулись вены, отчего Валери вдруг вспомнились скульптуры Микеланджело. «Три» бешеный не сказал.
— Я… — молвила Валери, отступая. — Вы…
Она поняла, что мотор «лендровера» был выключен, только когда шофер вновь запустил его. Тр-р-р, кх-х-х, вр-р-р.
Неужели он уедет без нее? Неужели этот тип впереди отсечет ей голову? Эх, мужчины! Валери повернулась и бросилась к «лендроверу», успев прыгнуть в него, когда тощий негр включил первую скорость. «Лендровер» рванулся вперед, шофер круто вывернул руль, объехал бешеного, и Валери, почувствовав себя в безопасности в мчащемся автомобиле, заорала:
— Я вас выведу на чистую воду! Я все расскажу мистеру Сент-Майклу!
То ли из-за угрозы, то ли при звуке этого имени бешеный и вовсе впал в неистовство. Сочно выругавшись, он швырнул свой мачете наземь, подняв фонтанчик голышей и пыли, потом сорвал с головы панаму, бросил ее сверху на мачете и прыгнул на нее обеими ногами.
Изогнувшись на железном сиденье удирающей машины, Валери увидела, как бешеный выплясывает на своей панаме и мачете. Он остановился отдышаться и откашляться от поднятой им же пыли, потом потряс кулаком в сторону «лендровера» и двумя кулаками над головой. Внезапно он нагнулся, подхватил горсть камешков и метнул их в машину, хотя та была уже далеко.
Валери подняла глаза. Вот он, тихий и безмолвный на фоне синего неба — храм, похожий отсюда на простой холм. Покрытый тысячелетними зарослями, гниющей плотью растений и животных, тяжелым пологом, под которым спрятано произведение человеческого гения.
— Вы знаете, что там?
Шофер покосился на зеркало заднего вида.
— Очень сердитый человек.
— Нет, — сказала Валери. — Там храм. Я была права!
Шофер крутанул руль, едва не выкинув девушку на сухую и жесткую землю, покрытую увядшей травой. Посмотрев вперед, она увидела, что они объезжают самолет, возле которого стоял Уитмэн Лемьюел (теперь она вспомнила имя), прикрыв голову пиджаком, будто арестованный бандит на газетной фотографии.
— Я вас знаю! — взвыла Валери и погрозила ему пальцем, проносясь мимо.
Подумать только, подумать только! А вчера за обедом она еще боялась, как бы он не узнал ее!
Шофер подался вперед, косясь на зеркало.
— Этот холм? — спросил он. — Это и правда храм?
— Ему больше тысячи лет, — ответила Валери с благоговейным трепетом, потрясенная тем, что он существует, что он реален, а сама она с блеском спасла его от забвения. — Храм майя.
— Вот здорово, — сказал шофер. — А никто и не знал, что он тут есть.