Некоторое время мы ошиваемся возле мусорных баков, недалеко от станции, сегодня наш завтрак весьма скромен. Необходимо поработать хорошо, чтобы разжиться приличным ужином.
Беляш (ну кто тебя только выдумал, недотепу?!) проваливается в один из баков и застревает там среди пустых банок и коробочек из-под мороженных котлет (и почему их вечно выбрасывают только пустыми?!). Приходится вытаскивать незадачливого приятеля за хвост. Он верещит, что я ему его сейчас оторву. Обижается. Вот странный! Я-то стараюсь не реагировать на все его закидоны кошачьи.
После мы как полоумные летим к станции, пытаясь успеть на электричку. Но ее двери захлопываются перед нашими носами. Дожидаемся следующую, но и здесь удача от нас отворачивается. Грозный контролер изгоняет нас - бродяг. Мы, оказывается, пачкаем «безупречный салон» столетнего облезлого и прокуренного вагона, и пугаем пассажиров. Хотя криков: «Спасите-помогите!» слышно и в помине не было.
Сегодня однозначно не наш день. Сидим с Беляшом на пустой платформе. Вокруг нас только лес, да какое–то болотце. Уговариваю кота идти пешком. Тот с неохотой соглашается. Мы идем вдоль рельсов. Не спеша перебираем лапами. Но где-то на середине нашего пути Беляш начинает ныть, что зверски устал. Я называю его «нудным стариканом» и прошу поторапливаться.
Почему-то в тот момент я не чувствовал запаха опасности. Наверное, моя судьба была в сто раз мудрее меня. И все должно было случиться так, как случилось.
Я не замечаю, что Беляш отстал от меня. Слышу только жалобное:
- Дарм…
Оборачиваюсь. И вижу, что кот не может двинуться с места. Подбегаю к нему и понимаю, что его лапа застряла между рельсами. И зачем он туда полез? Вечно с ним что-то происходит. Ходячее несчастье, а не кот.
- Как только вытащу тебя – оттреплю за шкирку! – предупреждаю его.
Сам я ищу глазами палку подлиннее, камень, хоть что-то, что может помочь освободить лапу Беляша из этого стального капкана. Отгрызать себя лапу он точно не решится, да и нужны ли такие жертвы?..
Поднимаюсь по насыпи. Вдруг кто из… Из людей (если таковые ещё остались на этом свете) смогут помочь нам, неприкаянным животным, попавшим в беду. Я уже двадцать раз проклял сам себя за то, что потащил Беляша пешим ходом. И куда я только торопился?.. Дурак!
Я мечусь по насыпи, но не могу найти ни одного подходящего предмета. По близости ни одной живой души, как на зло. Наконец, замечаю палку – оглоблю, торчащую из земли. Как раз ею можно подковырнуть лапу Беляша. Хватаю ее зубами и пытаюсь тащить, но она плотно застряла в земле. Я пыхчу и рычу, кручу задом и упираюсь, что есть силы, всеми четырьмя лапами в мерзлую почву, но оглобля не поддается.
И тут мой слух пронзает сигнал приближающегося электропоезда.
- ДАРМ!!! – слышу истошный вопль кота.
- Я иду, друг, держись! – лаю я в ответ и буквально скатываюсь по насыпи, спеша к Беляшу.
Электричка несется прямо на нас. Беляш рвется из западни, но тщетно… Хватаю его в последний момент за шкуру и с нечеловеческой (не собачьей) силой дергаю на себя и отшвыриваю его куда-то в сторону.
Последнее, что я видел в тот день, была ощеренная «морда» зеленой электрички – змеи. А дальше темнота и полный провал…
Юлька
Юлька
Ничего не помню, ничего не понимаю… Я открываю глаза и вижу себя в какой–то белой комнате. Лежу на чем-то жестком. Вокруг странные икающие приборы, шприцы, полочки стеклянные, а на них всякие баночки–скляночки.
Неужели, я преставился? Какой странный этот собачий рай и попахивает здесь скверно. Ладно, не суть… Надо бы осмотреться. Но, при попытке поднять голову, мое тело пронзает разряд дикой боли, и моя голова беспомощно падает обратно, на холодный твердый лежак.
В ушах стоит звон, но сквозь него я слабо различаю людские голоса. Они совсем близко. Один принадлежит мужчине, второй, встревоженный, немного плаксивый, - женщине. Мне он кажется даже знакомым, этот женский голос.
Открывается дверь, ощущаю легкую прохладу. Голоса становятся отчетливее. Мой помутневший взор ловит расплывчатую светлую фигуру.
- Поймите, я не волшебник! – раздражается мужской голос.
- Но вы же лучший ветеринар в городе! – возражает ему женский голос. – Скажите, он поправится? Пожалуйста, скажите, что с ним все будет хорошо.