Выбрать главу

– Чем это я подходящий – поднял бровь Хэм.

– Ну, во-первых, бородатый. Борода – главное дело для Дэвов. Во-вторых, длинноволосый. Значит, происходишь от знатных родителей, – Хэм хмыкнул. – И в –третьих, ты сильный. Все-таки с дэвом сражаться перво-наперво силу надо показать. Только если ты к нему вот так на своих двоих придешь, он с тобой и разговаривать не станет. Ну, одежку я тебе, допустим, добуду. Кафтан там, шитый золотом, остроносые сапоги, кольчугу посеребренную, шлем, чернью украшенный. Саблю какую-никакую и кинжал тоже найду. А вот как быть с конем? Настоящему герою конь положен.

Семен Семенович уркнул, уже погромче, отскочил в сторону и кувыркнулся в прыжке. Раз – и перед честной компанией стоит слон. Еще не матерый, правда, слон, с не самыми длинными бивнями, но вполне порядочный слон, подходящий для арабской сказки.

– Эх! – воскликнул колдун и скинул с плечей рюкзак. – Это ж еще ему седло и сбрую, драгоценными лалами украшенную, доставать придется! – и немедленно извлек из рюкзака огромное слоновое седло, расшитое словами арабской вязи, специальный наголовник и поводья, юфтевые сапоги, бархатный кафтан и штаны, шелковую рубаху благородного лазоревого цвета, саблю и кинжал дамасской стали, звенящую кольчугу и горсть перстней, украшенных самоцветами. Рюкзак при этом нисколько не потерял в размерах.

– Ну, что стоите, разиня рты! – одевайтесь! – прикрикнул старик и подал знак Семену Семеновичу. Тот опустился на колени, а Максим Константинович принялся весьма ловко навьючивать седло и закреплять наголовник, при этом поучая мучающегося с неудобными шнурками и пряжками Хэма: – Ты запомни: ты теперь герой. Ты теперь – храбрец-молодец. Значит должен вести себя нагло и с наездом. По-гопнически, то есть, должен себя вести. Ну, как будто ты в подворотне лопатник у терпилы отжимаешь.

Хэм смущенно улыбался и наверчивал на пальцы перстни.

– Эх! Не те мои годы, а то я бы показал этому дэву, как девиц воровать надо! – вздохнул колдун, и было неясно, собирается ли он на самом деле проучить похитителя или обсудить с ним непростые вопросы умыкания красавиц.

11. Явление героя

– Я что-то есть захотел, наверное, от волнения, – пожаловался Хэм, затягивая малиновый кушак на бедрах.

– Яблочко хочешь? – проводник протянул ему ярко-зеленое яблоко, – или морковку?

– А посущественней ничего нет?

– Вот уже нормальная здоровая еда им не подходит, – старик принялся копаться в рюкзаке. – А это что такое? – он достал небольшой пакетик, из которого остро пахло мясом и сдобой. В пакетике оказалось два жареных пирожка и записка: «Я тут подумала, может, вам есть захочется, внучки, так не обессудьте, что нашла»

– Кондратьевна, – догадался Василий, – только она такие вкусные пирожки печет.

Хэм, между тем, уже завладел пакетиком и жевал один из пирожков.

– С ливером, – сообщил он, энергично двигая челюстями. – Хочешь? – отломил половину второго пирожка и протянул Василию.

– А про меня забыла! – загрустил Максим Константинович. – Вечно все про меня, старика, забывают!

Хэм раскатисто рассмеялся, пихнул проводника в плечо так, что тот покачнулся, и заявил громовым голосом:

– А что тебя, старикашку, помнить! Ты, чай, морковью да силосом сыт будешь! Ишь, костлявый какой, в чем душа держится, – и загоготал во весь голос. Василий от неожиданности поперхнулся, а потом, непонятно почему, поставил руки в боки и тоже захохотал.

Колдун поднял с земли пакет и принюхался:

– Ну, Кондратьевна! Ну, молодец! Долго ли вот только эта ее волшба продлиться?

Хэм махнул рукой:

– Да ну ее совсем! Ты лучше скажи, старик, где мы будем этого дэва искать? Говорят, дэвы живут далеко в горах, в высоких башнях, обнесенных неприступными стенами.

– Ну, типа того, – пожал плечами проводник. – Только мы ведь в тридесятом царстве. Тут расстояния по-другому меряются! – и отцепил от рюкзака котелок. Потом опустился на колени, зачерпнул с дорожки горсть золотого песка и принялся котелок натирать. Он котелок трет – а тот растет, как на дрожжах, пока не превратился в огромную купель.

– А ну, все за мной, – сказал Максим Константинович, и залез в бывший котелок. Все и последовали за ним, кроме Семена Семеновича.