Как долго это тянулось, никто из них не мог сказать. Наконец они осознали, что в центре комнаты есть кто-то или что-то. Не то чтобы это издавало звуки, но тишина стала громче, чем раскат грома…
Затем послышался тихий стон, сопровождавшийся таинственным царапаньем.
Нервный полицейский потерял самообладание и испуганно вскрикнул.
— Чертов болван! — рявкнул Эллери и сразу же начал стрелять, стараясь проследить движение невидимого визитера.
Комната наполнилась едким пороховым дымом. Затем послышался долгий, леденящий душу вопль, в котором не было ничего человеческого. Эллери метнулся к выключателю и зажег свет.
Комната была пуста, но свежий кровавый след неровно тянулся к открытому окну, а штора все еще подрагивала. Бенсон выругался и полез в окно; второй полицейский последовал за ним.
В тот же миг дверь распахнулась, и Эллери увидел на пороге капитана Хоузи, Дженни и Айзека.
— Входите, — устало произнес он. — Убийца в лесу — он тяжело ранен и не сможет уйти далеко.
Эллери опустился на ближайший стул и стал искать сигарету — его зрение помутилось от долгого напряжения.
— Но кто… что…
Эллери вяло махнул рукой:
— Все достаточно просто. И тем не менее, я не могу припомнить более странного дела.
— Вы знаете, кто… — задыхаясь, начала Дженни.
— Разумеется. А то, чего я не знаю, можно легко домыслить. Но нужно кое-что сделать, прежде чем… — Он встал. — Дженни, вы сможете выдержать еще одно потрясение?
Девушка побледнела.
— Что вы имеете в виду, мистер Квин?
— Думаю, сможете. Капитан Хоузи, пожалуйста, помогите мне. — Эллери подошел к одному из сундуков Баркера и достал оттуда пару стамесок и топор. Капитан Хоузи молча смотрел на него. — Подойдите, капитан, опасности больше нет. Уберите этот ковер — я собираюсь показать вам кое-что. — Когда старик повиновался, Эллери протянул ему стамеску. — Выдерните гвозди, удерживающие эти половицы, — только поаккуратнее; незачем разрушать пол целиком.
Он начал работать другой стамеской в противоположном конце. Некоторое время они молча орудовали стамесками и топором и наконец освободили половицы.
— Отойдите, — тихо приказал Эллери.
Наклонившись, он начал убирать половицы одну за другой. Дженни невольно вскрикнула и спрятала лицо на широкой груди отца.
Под полом, на каменистом фундаменте коттеджа, лежала ужасная бесформенная беловатая масса, из которой торчали кости.
— Вы видите здесь останки Джона Джиллетта — похитителя драгоценностей, — сказал Эллери, шумно выдохнув.
— Д-Джиллетта? — запинаясь, переспросил капитан Хоузи.
— Убитого три месяца назад вашим другом Баркером.
Эллери взял со стола длинный шарф и прикрыл им дыру в полу.
— Когда Джиллетт явился сюда той июльской ночью и попросил предоставить ему коттедж, — продолжал он, — его лицо показалось смутно знакомым всем вам. Несомненно, Баркер узнал его по фотографиям в газетах. Ему было известно, что Джиллетт украл алмаз «Баклан». Ночью он пробрался к нему в коттедж и убил его. Поскольку у него под рукой были все необходимые инструменты плюс негашеная известь, Баркер поднял половицы под этим ковром, поместил в яму тело Джиллетта, облил его негашеной известью, быстро уничтожающей плоть, дабы труп не обнаружили по запаху разложения, и приколотил половицы снова… Все встало на свои места, как только я определил личность убийцы.
— Но как вы узнали, мистер Квин? — хриплым голосом произнес капитан Хоузи. — И кто…
— Было несколько подсказок. А потом я нашел кое-что, окончательно подтверждающее мои теории. Начну с этого, чтобы все было более наглядно. — Подойдя к откинутому ковру, Эллери натянул его таким образом, чтобы продемонстрировать вытертый участок. — Видите это? Только здесь ворс стерся полностью. Отметьте также, что именно в этом месте был убит Баркер, так как ковер смят только тут, что указывает на краткую борьбу… У вас есть какие-нибудь предположения насчет того, почему в центре ковра вытерся ворс, капитан?
— Ну, — пробормотал старик, — выглядит так, будто его царапали…
За открытым окном послышался удивленный голос Бенсона:
— Мы нашли его, мистер Квин. Он погиб в лесу.
Все устремились к окну. Внизу, на холодной земле, освещенный фонарем Бенсона, лежал огромный пес — кобель ищейки. В грубой и грязной шерсти торчали репьи, на голове виднелся рубец от страшной раны, видимо полученной давно, а на теле — две свежие ранки от пуль из револьвера Эллери, но кровь на оскаленной морде уже засохла.
— Понимаете, — устало продолжил Эллери спустя некоторое время, — мне сразу пришло в голову, что ворс на этом участке ковра выглядит сцарапанным. Это наводило на мысль о животном — вероятно, собаке, ибо из всех домашних животных собака самая закоренелая «царапальщица». Очевидно, собака посещала эту комнату летними ночами и царапала когтями ковер.
— Но как вы могли быть в этом уверены? — запротестовала Дженни.
— Имелись и другие подтверждения. К примеру, звуки, издаваемые вашим «призраком». Судя по описанию, их вполне могла производить собака — фактически вы сами назвали их «нечеловеческими». Кажется, вы охарактеризовали их как «стоны, бормотания, царапанья». Собака, испытывающая боль или тревогу, могла скулить и тихо ворчать. А царапанье соответствовало вытертому ворсу на ковре. Я счел это многозначительным. — Эллери вздохнул. — Вспомните время, которое ваш призрак выбирал для посещения коттеджа. Вроде бы он никогда не появлялся, когда коттедж не был занят, хотя двуногий мародер избрал бы для визитов именно такую ситуацию. Почему же «призрак» приходил, только когда кто-нибудь был в коттедже? Айзек сказал мне, что в пустых коттеджах окна всегда держат закрытыми, но не запертыми. Человека не остановило бы закрытое и даже запертое окно. Это снова наводило на мысль о животном. Пес мог проникать внутрь, лишь когда коттедж был занят и его обитатели оставляли окно гостиной открытым.
— Ну и ну! — пробормотал капитан Хоузи.
— Имелись свидетельства, что в деле фигурировала одна ищейка — сука. Она прибыла сюда с Джиллеттом. Однако, когда чикагские детективы ворвались в коттедж и, не найдя там Джиллетта, решили, что он сбежал (на что и рассчитывал Баркер), они обнаружили косвенное доказательство (хотя сами этого не осознали) присутствия не одной, а двух собак. Ибо там была тяжелая двойная цепь. Почему двойная? Разве одной тяжелой цепи не было бы достаточно даже для самой крупной и сильной собаки? Это указывало на существование второй, живой собаки — на то, что Джиллетт держал двух собак, хотя никто не догадывался о второй; что, когда мисс Дженни попыталась заглянуть в его машину в гараже, в ней была еще одна собака, кроме той, которая едва не укусила ее за руку; что Джиллетт, опасаясь, как бы собаки не выдали его, увел их в коттедж и посадил на двойную цепь. Они были беспомощны, когда Баркер убивал Джиллетта. Должно быть, он ударил двух собак кочергой по голове, думая, что убил обеих. Рычание и лай заглушили гром и шум ливня, как и звуки молотка, которым Баркер заколачивал половицы. Очевидно, он оттащил трупы собак в лес, рассчитывая, что их гибель припишут Джиллетту. Но кобель не умер — он был всего лишь сильно оглушен. Вы видели ужасный рубец у него на голове, позволивший мне реконструировать действия Баркера в отношении собак. Кобель пришел в себя и ускользнул. Двойная цепь, ночная буря и рана поведали поразительную историю.
— Но почему… — начал Хеймен, вошедший в коттедж минуту назад.
Эллери пожал плечами:
— Здесь великое множество «почему». Рваная рана на горле Баркера выше яремной вены также подтверждала мою теорию о собаке. Это чисто собачий метод убийства. Но почему, спросил я себя, пес оставался поблизости, скрываясь в лесу и питаясь случайной добычей? Почему он возвращался в этот коттедж и царапал ковер? На это мог быть только один ответ. Под ковром, в этом месте, находилось что-то, что он любил. Не сука — она была мертва, и ее забрали оттуда. Значит, хозяин. Но его хозяином был Джиллетт. Возможно ли, что Джиллетт не спасся, а лежал под полом? В таком случае он был мертв. Представить остальное было нетрудно. Баркер хотел попасть именно в этот коттедж сегодня ночью. Он подошел к ковру и наклонился, чтобы поднять его. Наблюдающий за ним пес прыгнул в окно…