Она окинула его оценивающим взглядом:
— Ничего…
— Что значит ничего? Если бы я был сутулый, с животиком, с дряблыми мышцами — и тогда бы нравился тебе так же?..
Она пожала плечами:
— Разве это в мужчине главное?
— А что главное?
Она неопределенно улыбнулась.
Он видел, что нравится ей, и понимал, что иначе она не осталась бы у него: не того она сорта. Но она точно не была по уши влюблена, а относилась к тому, что между ними происходило, именно как к легкому приключению. И хотя поначалу он именно этого и хотел, да и сейчас конечно (что бы он делал, если бы это перешло в серьез?), его это немного нервировало и обижало. Нина у него ничего не выпытывала, а он нет-нет да и начинал приставать к ней с расспросами.
— У тебя много было мужчин?
— Не твое дело.
— У тебя был муж?
— Может, и был.
— Значит, был?
— А может, и не был. Чего ты пристаешь? Это уже не приключение, а вечер вопросов и ответов.
Теперь уже ему не нравилось это слово: «приключение». Как-то в шутку она сказала:
— Если бы ты был моим мужем, я бы отучила тебя от этой дурацкой привычки много курить и ставить при ходьбе носки врозь.
— А если бы ты была моей женой, — не остался он в долгу, — я бы не разрешал тебе шмыгать носом и класть так много перцу и лаврового листа в суп.
— Если бы ты был моим мужем, — подхватила Нина, включаясь в игру, — я бы тебя перевоспитала. Ты слишком аккуратный, а мужчина должен быть немного расхристанным. Ты такой аккуратный, что тебе и жены не надо. У тебя жена будет неряха.
— А тебе какой нужен муж?
— Работяга и суровый мужик. Он будет вечером приходить с работы усталый, разбрасывать по углам свои тяжелые сапоги, требовать водки и щей. Будет мощно храпеть во сне… — Непонятно было, шутит она или всерьез.
— Но он не оценит твоей прелести.
— А мне и не надо, чтобы он ценил мои прелести. Пусть ценит во мне надежную подругу и мать его детей.
— А жених такой?
— Жених? — переспросила она. — Жених не такой…
— А какой? Кто он? Где работает?..
— Много будешь знать, — засмеялась она, придавив ему пальцем нос, — скоро состаришься.
— А что, — не отставал он, — таких, как ты описала, дефицит?
— Маловато. На всех не хватает.
— А я думал, что до фига и больше.
— Нет, — сказала она серьезно. — Слишком мало осталось. Дело ведь не в храпе и сапогах…
— А я не такой?
— Сам знаешь.
— Ну и какой же я, по твоему?
— Ты?.. Ты, Сережа, весь из себя классный, видный. Особенно в костюме и при галстуке. Ты такой… — она задумалась, подбирая нужное слово. — Безупречный… Как в мужском отделе универмага манекен. Я всегда удивляюсь, какие они гладкие и красивые — живому мужику не сравниться ни с одним.
Его задело такое сравнение, хотя, казалось бы, оно и льстило ему.
6
В четверг они поссорились. Почти как муж и жена, из-за пустяка. Он сказал ей, что она не так жарит картошку, а она была не в настроении и что-то язвительное ему ответила. Он тоже был с утра раздражен, сказал ей какую-то грубость. У него кончились сигареты, он пошел купить их к табачному киоску, а когда вернулся, Нины в квартире не было. Не было и ее вещей, чемодана.
Сгоряча он решил, что так даже лучше — то, что все эти дни у него не было времени ни на что, уже и тяготило. Пора и честь знать, пора и за работу… Но работа не клеилась, прошел час, другой, третий, и он затосковал. Он лежал на тахте, курил одну сигарету за другой, думал себе, об этом приключении, о Нине, о себе и получалось невесело. В сущности, таких приключений у него в жизни было немного — то, что было с другими женщинами, нельзя и назвать приключениями. Обычно все развивалось по шаблону, и каждую приходилось довольно долго уламывать, играя одну и ту же порядком надоевшую роль. Это было утомительно и довольно хлопотно, от всего этого он уже начинал уставать. Нина была редким исключением, и хотя с ней-то как раз все получилось просто, без хлопот, он понимал, что тут редкий случай, подарок судьбы и, может быть, такого приключения у него в жизни больше не будет.