Подъезд, на удивление, аккуратный и ухоженный. Ни давно ставших привычными скабрезных надписей на белоснежных стенах, ни мелкого мусора на лестницах. Здесь явно живут уважающие друг-друга люди.
Погремев ключами, Мако открывает дверь, пропускает меня вперёд. Шагнув, я на мгновение теряюсь в темноте прихожей. Легко подтолкнув в спину, хозяйка входит вслед и включает приглушённое освещение. Обстановка «двушки» довольно простая, без лишней роскоши. Но порядок и уют безраздельно царят в этих маленьких комнатках.
– Присаживайся, – командует Мако.
Напряжённо кивнув, сажусь на мягкий диванчик. Хозяйка здесь живёт явно одна – никаких видимых следов представителей мужского пола. Или я вообще первый, или… Последний после долгого перерыва.
– Чай, кофе?
– И того, и другого… Если можно, – пытаюсь разрядить неловкость шуткой.
Девушка улыбается, то ли оценив юмор позднего гостя, то ли из вежливости. И пока она исчезает на кухне, я осматриваю обстановку. Шкаф, два кресла, небольшой диванчик, на котором сижу, и, как в старину, богатый ковёр на стене. Повсюду вязь макраме – на креслах, на диване, на окне. На столике в плетёной корзинке спицы и клубки шерсти. Видимо, хозяйка большая любительница вязать. Уютно, чёрт побери!
Мако входит с заполненным подносом, ставит его на столик передо мной. Две изящные фарфоровые чашки, пузатый чайник, весело пускающий пар, хрустальные вазочки с вареньем, замысловатой формы домашнее печенье, креманка с конфетами. Я же, наконец, могу хорошо рассмотреть спасённую. В искусственном свете она ничего не теряет от своей ночной красоты, даже что-то неуловимое приобретает – возможно, просвечивающую сквозь тонкую материю грудь, не стеснённую бюстгальтером, а может что-то детское в чертах лица, или небольшую чёрную родинку на верхней губе, которую я ранее не замечал.
– Двигайся.
– Танцы?
Девушка тихо смеётся.
– К столику.
– А-а-а… – Разыгрываю недоумение.
– Танцы потом, – поддерживает мой игривый тон Мако.
Наливаю чай хозяйке, потом себе. Как оказалось, она любит крепко заваренный.
– Почему одна?
Собеседница некоторое время задумчиво молчит. Затем грустно пожимает плечами.
– Работаешь? – тактично меняю тему разговора.
– Да, – кратко, не вдаваясь в подробности, отвечает она.
Вязкая тишина. И я старательно дую на чай – не люблю обжигающе горячий. Пауза неприлично затягивается… С большим трудом заставляю себя не смотреть на грудь Мако, боясь показаться нетактичным. Однако взгляд, порой всё-таки оказывается в этой очаровательной ловушке, и тогда лишь беспомощно трепыхается в ней, подобно бестолковой мухе в липкой паутине. И девушка отводит от меня взгляд, обретающий всё более опасную томность. Дальнейшее развитие ситуации без вариантов ведёт к вполне определённому финалу. Или это мне только кажется?
Я встаю. Девушка недоумённо смотрит на меня снизу вверх, нервно теребя тонкими пальцами шерстяную нить от какого-то вязания. Неожиданно для себя окончательно теряюсь. Куда сейчас пойду? В этом мире у меня нет пристанища. И здесь я лишь случайный гость. Но…
– Надо уходить, – настойчиво шепчет подсознание.
– Останься, – недвусмысленно говорит взгляд девушки.
Тишина напряжённо пульсирует. Или это моё сердце? А может… Её?
– Я тебя так и не поблагодарила, – тихо шепчет Мако.
– Самое время, – так же тихо отвечаю я.
Она встаёт и доверчиво прижимается трепещущим телом. Меня начинает сладостно потряхивать, и лишь шерстяная нить на её пальцах неприятно покалывает шею…
Просыпаюсь поздно. Солнце вовсю палит сквозь стекло, грея спину. В ярком свете дня комната не теряет своего уюта, а хозяйка божественной красоты. Девушка лежит на животе, подложив под голову руку. Гладкая, слегка загорелая спина. Сквозь тонкую кожу, такое впечатление, можно рассматривать белую простынь. Волосы текут по плечам волнами и в свете дня кажутся неопределенно пепельными. Я такие впервые встречаю. Может, крашенные? Мако переворачивается на спину и, не открывая глаз, потягивается грациозно хищной кошкой. Про волосы сразу забываю, очарованный более приятным видом обнаженной груди. Судя по всему, я надёжно увяз в паутине женских чар и колдовстве молодого стройного тела – теперь не вырваться…
Тихонько выскользнув из-под простыни, иду на кухоньку. Там выглядываю в окно. Поразившее меня ещё вчера полное отсутствие автомашин непривычно скрашивает общий вид этого мира. Повсюду только одиноко прогуливающиеся женщины. Ни велосипедов, ни мотоциклов. Удивительно.
– Ничего удивительного, я не умею ездить ни на велосипеде, ни на автомашине…