Ажвейпшьаа
В селе Аамта не было ни кинотеатров, ни театров. Вечера молодежь коротала у костра. Дети играли в спортивные и ролевые игры, делились впечатлениями о проведенном дне, пекли на углях картошку. Выбора в массовых развлечениях не было, а в обществе друзей время проходит веселее. Ученики старались быстрее закончить школьное домашнее задание и спешили к костру. Об огне заботились ребята помладше. Уважение к старшим было столь свято, что применялось даже к не успевшим возмужать лицам. В компании, где основной массе было по восемь и девять лет, а младшему шесть, споров кто пойдет за водой и дровами не возникало. Частенько возле огня устраивали концерты. Начиналось с того, что один затягивал букву «О». Мотив подхватывал сидящий рядом, и уже через мгновенье вокруг костра сидел многоголосный хор. Распевшись, народ доставал барабаны и аккордеоны, хор превращался в оркестр. Для сольных выступлений имелась гитара. После вокала молодые артисты плавно переходили к танцам. Образовывался круг. В центр поочередно выходили парни, исполняя танцевальные элементы. Каждый отплясывал под музыку излюбленные движения, после чего сменялся другим танцором. Джигиты залетали на площадку большим прыжком, а отважные и умелые выполняли этот трюк через пламя. При этом прыгуны кричали: «Ассаа!», а остальные аплодировали в такт ритму ударного инструмента. Случались и познавательные посиделки. Приходили взрослые и рассказывали захватывающие истории. Некоторые слагали настолько здорово, что необходимость в экране отсутствовала. Детская фантазия сама рисовала перед глазами картину повествования. Сказания, как и фильмы, классифицировались по жанрам на любой вкус и цвет. От забавных, смешных курьезов, до правдоподобных, исторических военных эпизодов. Толковали правдивые события из жизни, также попадались и фантазеры. Обычно ими являлись слегка выпившие мужчины, ищущие общения. Найдя свободные уши, они хвастались героизмом и благородством. Не всегда удавалось отличить быль от вымысла. Да никто и не пытался. Все желали одного: главное, чтобы не было скучно.
– Все белым бело. Холод. Вьюга. Зуб на зуб не попадает. Носа не вижу. Куда идти не знаю. Со мной еще трое. Охота так знает. Видать, кто-то разгневал боженьку своими недостойными действиями. Но за что спрашивается, он обрушил свой гнев на нас? Мы нашли укрытие в виде маленькой выемки в горе. Ветер в ней не был таким сильным. Появилась возможность перевести дух, – Шарах сделал паузу. Он осмотрел детей и, убедившись, что они внимательно слушают, продолжил:
– Порой метель не утихает неделями, иногда месяцами. Не сладко тогда приходится охотникам. Благо нам в тот день повезло. Внезапно распогодилось. Но тут мы прошли несколько сотен шагов и оказались в неприятной ситуации. Перед нами умирал дикий зверь, раненый двумя пулями, одной в ногу, а другая пробила его заднюю часть. Стрелок промахнулся, подумал я. Как бы ни так! В ста метрах от него, ревя, и по-своему, моля о скорой смерти, лежало другое животное. Браконьеры! – воскликнул сказитель.
– Дедушка Шарах, а кто такие браконьеры? – спросила девочка лет пяти. Находившиеся рядом школьники взглянули на нее и издали звук «Пффф». Продемонстрировав своей реакцией, что знают значение этого слова.
– Очень плохие люди. Мы, абхазы, обязаны относиться к охоте серьезно. Мы молимся божеству Ажвейпшьаа, приносим жертвоприношения и надеемся на его благодать. Никто не смеет гневить и пренебрегать его добротой. Испокон веков существуют правила поведения, которые передаются из поколения в поколение от старшего к младшему. А они не чтут традиций и намерено наносят непоправимый вред окружающей среде. Убивают с целью продать, обогатиться, что не приемлемо честному человеку. У них нет моральных норм. Единственная ценность – деньги, ради которых они готовы на всё, – договорив, рассказчик отвел взгляд от задавшего вопрос ребенка.
– В тот день они окружили стадо и открыли по нему перекрестный огонь. Не знаю точное количество дичи, которое они истребили, но в живых осталось два зверька. Как сказать – в живых, остались брошенными на погибель. Не могу похвалиться славной охотой в тот день. Мы избавили смертельно пострадавших жителей леса от мучений, и забрали их с собой в качестве добычи.
– Ах, какие негодяи! Поймала бы, порвала бы на кусочки вот этими руками, – все ничего, если бы только эту реплику не произнесла бы все та же пятилетняя девчонка. На этот раз мальчики одобрительно кивали. А Шарах решил, что пора заканчивать рассказ, а то уж больно резко его стали воспринимать.