– Русские поют: «Она нарядная на праздник к нам пришла». А мы будем «Она брутальная на праздник к нам пришла». Вы только сено добавьте на верхние ветки, изобразив тем самым бороду. А после считалочки «раз, два, три, елочка гори», мы ее по-настоящему подожжем.
– Дорогой Джарназ, довольно тебе потешаться. Оригинально ведь вышло, – смеясь, отвечали друзья.
– Раз такое дело, то детям нужно устроить веселье! Елочка есть, Дед мороз и снегурочка тоже, – старейшина указал на собеседников, – осталось придумать конкурсы и подарки. И праздник удался.
– Что ты, что ты, – принялся отнекиваться Шарах, – чтобы я, абхаз, позволил себе надеть женский парик, женскую одежду и говорить писклявым голосом, нет уж, так дело не пойдет.
Тадари хоть и молчал, но постоянно кивал головой, давая понять, что солидарен с другом.
– Хорошо. Раз так, мы будем единственной страной в мире, в которой дедушка мороз будет не со своей внучкой, а со своим внуком! А? Как вам такая идея? – спросил Джарназ Мукба.
– С внуком? – семидесятилетние старики переглянусь друг на друга. – С внуком можно. Только во избежание споров давай, Джарназ, ты сам скажешь, кто будет дедушкой, а кто внуком.
– Не вопрос, кто из вас старший?
– Я! На четыре дня, – Шарах довольный поднял руку.
– Не имеет разницы, четыре дня, четыре года или часа. Раз старше, значит старше. А Новый год это детский праздник, нужно уступить младшему. Пускай Тадари сам выберет, кем он хочет быть, – дав задание, старейшина пошел к Ардашину Бения исполнять танец с шампурами.
Договорившись на том, что Тадари будет внуком, а Шарах дедом, младший спросил:
– Идеи по поводу конкурсов есть?
– Есть одна. Я когда маленький был в лагерь ездил. Помню, там конкурс нам устраивали. Стоят стулья, играет музыка, дети бегают вокруг. Количество ребят превосходит количество стульев. Соответственно, когда музыка прекращается, дети должны сесть. Но стульев на всех не хватает. Проиграют те, кто останется стоять.
– Подожди, подожди, – перебил его Тадари, – а те, кто сядет на стул, выиграют? Что за конкурс, сел на стул и выиграл. Разве сложно сесть на стул? Давай вместо стульев жеребцов поставим. Пускай, как музыка закончится, они начнут оседлать коней, кто не сможет или не успеет, проиграл. Кто окажется верхом, тот настоящий мужик. Победу ему и присудим.
– Отлично придумано, – похлопал Шарах по плечу друга, – а какой подарок мы им дадим?
– Как какой? Коня и подарим. Оседлал, значит, дальше тоже справится, пускай на нем домой скачет, – ответил Тадари.
– А как тебе такой конкурс? Мяса ведь сегодня много разделать придется. Предлагаю коз и барашек предоставить детям. Совместим, так сказать, приятное с полезным. Они чему-то научатся, мы, в свою очередь, отдохнем. А победителю в подарок оставим нож. Хотя знаешь, в этом конкурсе, можно сказать, что победили все, и не забирать у детей ножи.
– Мне нравится твоя идея, – сказал Тадари, – а еще можно интеллектуальный конкурс провести, на самый лучший тост. Нальем ребятам по стакану вина, пускай становятся на стул и говорят сельчанам новогодние пожелания и поздравления.
– Думаешь, с детьми из-за вина ничего не случится?
– Шарах, что с тобой? Один стакан, наоборот, как лекарство пойдет.
– Верно! От одного стакана никому еще плохо не было, – Шарах тем самым дал свое согласие на проведение этого конкурса.
До Нового года было еще достаточно времени. В селе Аамта повсюду царила предновогодняя атмосфера. Люди пели и танцевали, пили и ели, веселились и шутили. Провожая уходящий год, открывали объятия, чтобы встретить идущий. Казалось, ничто не способно помешать празднованию. Но неприятность пришла оттуда, откуда не ждали.
– Беда! Беда! – прибежала к центральной елке любительница посплетничать Маруша. Отдышавшись, она продолжила. – Слушайте меня! Слушайте! Я недавно установила дома интернет. Так вот, я прочла там, что сегодня вечером, часам где-то к пяти синоптики обещают сильные морозы у нас в селе. Минус десять.
– Сколько раз вам говорить не тащите эти инородные тела к нам в деревню, – возмутился Шарах. – Провели интернет, следом пришли и морозы. Жили же тихо спокойно, нет, скучно кому-то, надо всякий бред читать, о котором там пишут. Вот и навлекли на себя беду от синоптиков.
– Весь мир пользуется и ничего страшного. Скучно мне. Никто со мной в лишний раз не поговорит, – оправдывалась старушка Маруша, – а тут «окей Щири» сказала, и говори, сколько хочешь, о чем хочешь. Ух, Щири-Щири, – довольная старушка погладила себя рукой по груди.
– Вот весь мир пользуется, поэтому у них и морозы! – подытожил Шарах.